Magic: the Renaissance |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Magic: the Renaissance » 1562 г. и другие вехи » [1563] Tu decides cuando es tu amanecer y cuando tu ocaso
событийно после [1563] Danza de la muerte IV. Catedral de San Vicente Real
Альтамира/24.01.1563
Frederica von Schulten, Ricardo de Medina
После нападения мертвецов в столице неспокойно - всё чаще вспыхивают не только пожары, но и стычки между горожанами.
Отредактировано Ricardo de Medina (2025-12-21 19:33:30)
Северянка оглянулась на ступенях собора и Рико на миг ощутил её растерянность и печаль. Она смотрела на него чужими глазами со знакомого вроде лица, но даже сквозь них проглядывала – усталая решимость? Принятие судьбы? Обречённость? Рикардо слишком мало её знал, чтобы понять. А вот своё лёгкое сожаление разобрал без труда – ожидал, что сквозь вуаль мелькнут светлые пряди, когда выйдет из полумрака, но этого не случилось. Необходимость скрываться, когда стараешься не для себя даже – ужасная несправедливость! Сразу захотелось догнать Фридерику, убедить обратиться к отцу или попросить защиты у главы кастильского корпуса - он бы пошёл с ней. Даже сделал шаг, но остановился. Отец до сих пор не вернулся – занят уничтожением захоронений вблизи Альтамиры и дальше, чтобы не дать некромантам повторить трюк с поднятием покойников. Глава корпуса его-то примет и выслушает, но как отнесётся к рассказу магессы, которую требует вернуть айзенская сторона - неведомо. Нечего разбрасываться пустыми обещаниями, если не можешь подкрепить их делом. Рикардо развернулся к фигуре матери Создателя и произнёс краткую молитву. Просил, как всегда, уберечь родных и сохранить им здоровье. А ещё – осветить ему путь и помочь в принятии верных решений.
Кузина Эстебаля впустила магов не без удивления и не особо охотно, ведь её муж-зеленщик среди дня отсутствовал по делам. Но за пару монет проводила Фриду в комнату переодеться, а Рико налила ягодного взвара в качестве угощения. Женщина деловито сновала по кухне, он пристроился в углу, чтоб не мешать, и отхлёбывал из кружки, поглядывая в окно. Волна столкновений факельщиков с могильщиками вроде пошла на убыль, зато всё чаще вспыхивали драки за продукты – городская стража не оставалась без дела. Вот Рико и прикидывал, какими улицами быстрее и спокойнее добраться до королевского дворца.
Добиться, чтоб их впустили в секции архива, где хранились старые свитки, в которых упоминались проявления магии, оказалось не так просто. Помощник архивариуса (или помощник помощника?), оказавшийся сутулым, унылым, словно пылью припорошённым типом неопределённого возраста – смотрел на наследника герцога исподлобья, мялся, бурчал неразборчиво. Монеты падали в его ладонь, исчезали, а он всё не сдвигался с места. Рикардо в какой-то момент подумал, что может не с того начал беседу и потянулся к эфесу шпаги. Архивариус проникся угрозой или карман его потяжелел достаточно, но пригласил следовать за ним.
Старые свитки влекли Медину ещё меньше, чем полновесные книги в достойных переплётах. Строки наползали одна на другую, написание букв разнилось, разобрать их зачастую удавалось с трудом. Но он не собирался сдаваться – осторожно разворачивал, откладывал в сторону.
Мысли в голове крутились попутно всякие.
От фантазий на тему текстов, что просматривал: почему казни, даже отрубание кисти за воровство, документировалось куда тщательней, чем встреча с проявлением магии? Негласный запрет? Банальный страх перед неведомой силой?
Думал про то, куда могла запропаститься Эва, которую уже второй или третий день никто не видел. Не попала ли в беду?
И чаще всего – про Фридерику, которая сейчас выглядела такой сосредоточенной. Как ей это удаётся? Да он бы, окажись в подобной ситуации, по потолку бегал, наверное. Только хотел спросить, может передать для неё весточку кому-нибудь? Она не упоминала семью, Рикардо не спрашивал, но наверняка ведь есть, - как она задала вопрос.
Мгновение-другое Рико соображал, почему вдруг магесса из айзенского корпуса спрашивает про Армандо Риарио. Сообразил, что интерес – скорее всего – логически связан с покушением. Про которое, откровенно говоря, сам он думать почти забросил. Ничего толкового не придумалось, кроме как в связи с отцом, вот и решил не ломать голову до его возвращения. Но Армандо?
Которого, к слову, он тоже не видел со дня нашествия мертвецов в Альтамиру.
- В Айзене тоже слышали, что герцог де ла Серда сохранил ему жизнь и объявил родным сыном? Не знаю из каких соображений отец это сделал, но братом мне от этого он не стал.
Поступок отца тогда здорово Рикардо поразил. Если целью было сохранить Армандо жизнь, можно было просто сделать его заложником. Заявление, что имела место связь отца с герцогиней Риарио, когда были живы мать и герцог Массимо - не укладывалось у Рикардо в голове. Хорошо, наверное, что отец не удосужился обсудить это с детьми – их просто поставили перед фактом, не интересуясь мнением. И хвала Создателю, что от Рико не требовали изображать радость по данному поводу.
Армандо сразу вспомнился с кривой усмешкой пренебрежения и ненавистью в глазах.
Вполне понимаемой ненавистью, по мнению Рикардо – ведь герцог Риарио и его соратники были казнены как предатели, за измену короне. Вряд ли Армандо считал таковым своего отца - наверняка ведь видел героем.
Какой он человек?
Рико понятия не имел. Да, они учились в одно время, оба были на виду, как наследники герцогств, но друзьями они бы не стали и не стремились познакомиться более необходимого.
- Ну-у, он не файтер - менталист и целитель. Поэтому совместных тренировок у нас не было, общих застолий и друзей тоже. Умный. Настойчивый, был в числе лучших в академии. Гордый.
А кто из Высоких Грандов Кастилии не горд? Рикардо и сам такой.
- И горделивый.
Из тех, что скривят нос от конюшего, если от того несёт потом, но не прочь шлёпнуть подавальщицу в таверне пониже спины. Последнего Рико не видел, так, болтали всякое. Про него ведь тоже шептались, он не прислушивался.
- Его частенько забирал из академии отец, приезжал лично. Герцог Риарио наверняка передал сыну большинство своих убеждений. Что до желаний, то сдаётся мне он хочет обрести свободу и отомстить.
- А почему ты спрашиваешь? Думаешь, беспорядки на улицах – дело рук сторонников Риарио? Не исключено, конечно, но я видел герцогиню в числе тех, кто спасался от мертвецов на улицах. Вряд ли это с её повеления.
Хотя как знать, - повёл Рико плечом, убирая очередной ветхий свиток в сторону.
- Жаль, что мы не можем ускорить поиск с помощью магии. К примеру, заставить светиться нужные нам слова. Хотя… мы же толком и не знаем, что ищем.
Он наудачу потянул куски пергамента, сшитые на манер книги, очевидно для записей, наклонил – и в ладонь скользнул обломок монеты. А нет, - Рикардо покрутил находку так и эдак, - бляхи или подвески с символом. Даже петелька, чтоб носить на шнуре или цепочке, сохранилась. Он бережно разгладил листы, где угадывались линии – план улиц. Если добавить воображения, то можно отыскать знакомый ориентир.
Отредактировано Ricardo de Medina (2025-12-21 19:32:59)
-Пытаюсь понять, кому выгодна твоя смерть.
Оторвалась взглядом от раскинутого на столе фолианта и посмотрела на Рикардо. Рикардо Медина был удивительно хорош собой той правильной, исконной южной красотой, которую пишут на картинах. Достойный наследник своего отца. Говорили, что герцог красив до неприличия. Именно это служило источником постоянных пересудов об происхождении маленького инфанта.
- Если допустить, что нападение – не случайность, не месть всем магам, вообще, за их вынужденное бездействие. Если допустить, что нападение было намеренным…
Фредерика неожиданно, совершено неуместно, но остро почувствовала, как она устала. Как не хватает ей салонов, балов, охоты, хорошего вина, красивых нарядов и переливчатой игры драгоценных камней. Как беспощадно и стремительно Отмар отнял у нее все, что прежде составляло ее жизнь: безмерную благодарность исцеленных, испуг профанов при виде орденской формы, галантные ухаживания, и ухаживания вовсе не галантные, веселую компанию, надежных, казалось бы, сослуживцев – яркую, пеструю, интересную жизнь. Все, что у Рикардо еще было. Все, что он не успел потерять. Не тянет ли она и его за сбой в эту прорву? Не лучше ли выгнать его немедленно из архива прочь от пыльных сундуков и тяжелых бычьих переплетов к карточному столу, к куртизанкам или на корриду?
- Как говорили древние «Cui prodest?». С точки зрения политики твоя смерь, кажется, ничего не меняет, лишь угрожает отцовской вендеттой. Не думаю, что кто-то хотел бы столкнуться с гневом герцога де ла Серда, не имея сил, равных или превосходящих. А вот вызвать его на поединок, от которого он желает уклониться, или заставить его напасть…
- Армано - единственный признанный наследник Его Светлости, если я не ошибаюсь. Случись тебе погибнуть, и он станет новым герцогом де ла Серда. Тогда смерть твоего отца не поле боя станет еще интереснее, а месть Риарио еще красивее.
Она легко отмахнулась, взболтав в золотистом воздухе тонкую пыль.
- Я не обвиняю, лишь рассуждаю. Быть может, рассуждая так же, ты захочешь утаить от отца случившееся, или, напротив, поспешишь ему рассказать. На самом деле, совсем неважно, какого толка человек сам юный Риарио. Вернее всего, это дело рук тех, кто не может простить твоему отцу его несомненный триумф. Если, конечно, тебе не случилось соблазнить чью-то сестру или жену – и дело всего лишь в этом.
Подытожила с легкомысленной улыбкой, которую теперь носила так редко, что забыла это озорное удовольствие. Короткий перерыв в скучных и по большей части весьма однообразных списках хотелось хоть немного продлить теперь, когда усталость сделалась такой осязаемой и отчаянной. Фрида свернула свой свиток и отложила его в тот же сундук, из которого взяла. После переставила лестницу дальше по стеллажу и поднялась на первую ступень.
- Ты так внимательно и чутко наблюдаешь людей… Если бы тебя спросили, что за человек баронесса фон Шультен, что бы ты ответил?
Заслышав рассуждения целительницы о том, что попытка его убить, быть может, вовсе и не месть ослеплённого горем и яростью горожанина, а ход в политической игре, Рикардо нахмурился. Нет, удивления подобное не вызывало, но с тем, что тебя расценивают, как фигуру на доске – сложно смириться.
Сразу вспомнились шахматы в кабинете у канцлера: ряды пешек, за ними конь, офицер, башни, король и королева - чёрные и белые.
Они там тоже есть – и он, и Армандо.
Что изменится, если Рикардо смахнуть с доски? Чего он стоит? Пока, наверное, вся его значимость оценивается только как возможность воздействия на герцога де ла Серда.
О том, что отец сделал сына казнённого предателя своим законным наследником, вторым в очереди, Рикардо не знал. Оформлено ли подобное официально или заявления Диего об отцовстве всего лишь громкие слова?
Внутри шевельнулось довольно неприятное чувство – вот тут Рико не допускал соперничества. Уж лучше пусть отец женится снова и у него родятся ещё сын, чем такое.
- Комбинация сложилась бы красиво. Если бы удалось убить и меня, и отца, и Армандо унаследовать де ла Серда. Но слишком много если, - он даже позагибал пальцы, молчаливо считая условия. – И пожалуй, всё же важно какой он человек. Согласился бы он принять подобное наследство? Я не знаю. Дядя вон отказался, в пользу брата.
- Утаить от отца? Нет, и в мыслях такого не было. Я считаю, он должен знать. И про то, что меня пытались убить, и про то, что я жив благодаря тебе. И про корону короля мёртвых, - он прямо глянул на Фриду, пытаясь понять по изменённым сейчас глазам, как к подобному заявлению отнесётся она. Хотела бы встретиться с герцогом или предпочитает не рисковать? – Но, о том, что произошло на реке Гьелль лучше рассказать тебе.
- Соблазнил? Тогда он точно ошибся, - версия с местью мужа-рогоносца или разгневанного отца, конечно льстила самолюбию, но была далека от истины. Рико улыбнулся слегка смущённо и даже головой покачал. – Ничего такого. У меня слишком много сестёр, чтоб я постоянно не представлял себя на месте брата той или иной красавицы, что мне приглянулась.
Рикардо был влюбчив.
Увлекался быстро, сильно, томился в разлуке, страдал от невзаимности, перегорал, влюблялся снова. В разных девушек - курсанток академии, в сестёр своих друзей, в дочерей кабальеро, что служили отцу. Но никогда не забывал, что он на виду, что каждый его шаг, жест, случайная шутка, могут быть восприняты всерьёз и оказать влияние на других.
Бросить тень на женщину – говорила мать, - легче лёгкого, ей же потом доказать свою чистоту крайне сложно.
Девушка легко улыбнулась, спрашивая его мнение о себе – оказалось так непривычно, что Рико отвлёкся от серьёзных около политических размышлений. Оставил на полке приглянувшийся ему свиток с обломком медальона и подошёл придержать лестницу.
— Это явное преувеличение, - но какой же кастилец отмахнётся о лести и не попросит продолжить? – Наверное, просто чутьё. Кому можно доверять, а кому лучше не стоит. Оно не исключает ошибок, но зато здорово уберегает от разочарований.
Спросили бы его – какой он видит женщину, что стоит перед ним, - ответил бы, что она как лёд. И охлаждает, и обжигает. И слепит красотой, но и глаз не отвести. Да, некоторые таланты от родителя Рикардо унаследовал – заливаться соловьём порой мог долго и без особого труда.
Такую донну повести бы на бал-маскарад, а не в подземелье, пусть и королевское.
Но какой она человек?..
- Сказал бы, что баронесса фон Шультен человек цельный и преданный. Своему долгу. Дару. Тому, во что верит. А потому достойна полного доверия и ей необходимо помочь.
Рико смешливо сморщил нос.
- Что я и пытаюсь делать. Здорово напоминает часы отработок в Академии. Иногда я по ней здорово скучаю, там всё было намного проще. Кто бы сказал мне подобное тогда, ни за чтобы не поверил.
Вы здесь » Magic: the Renaissance » 1562 г. и другие вехи » [1563] Tu decides cuando es tu amanecer y cuando tu ocaso
