Ноги его будто вросли в землю, при всем своем желании Л`ианор не мог пошевелить даже пальцами рук. Без восхищения, скорее с отражением ужаса во взгляде он взирал на изгородь, что в несколько раз превосходила эльфийский рост. Только в самом жутком и неприятном кошмаре Его старшее Высочество попадало в западню больного разума, заточающего его в непроходимый и запутанный тупик.
Он мог охотно поверить в то, что перед ним иллюзия обмана, а может он вдохнул ядовитые пары и погрузился в долгий сон, но Адалин нарушила его мысли удивленным возгласом.
Принц настороженно повернул голову к своей спутнице.
— Не все так просто, - голос его наполнился досадой.
Он должен был предугадать, что попасть в сокровищницу отца будет задачей не из легких. А`суа не так прост и его острый ум воплощал в жизнь поистине потрясающие вещи. Сила короля заключалась в бескрайней фантазии, а ее больные порывы могли сотворить заклинания защиты куда интереснее, нежели простой лабиринт.
— Чары рассеялись и мы приняли естественный облик.
— Держись меня, нам не стоит отходить друг от друга, никогда не знаешь, что поджидает... - не успел он отвести взгляд от Адалин, а затем вновь вернуться к ней, как ответом ему стала тишина.
— Впереди, - проговорил он и огорченно вздохнул.
Адалин не слушала его или же переполнилась чувством собственного превосходства, раз смело, нет, даже безрассудно отправилась вперед. Он точно знал, что девушка не успела понять сколь долго прошла и куда успела забрести, ведь внутри лабиринта они могли столкнуться с чарами преломления времени и все, что их окружало до этого, исказилось в обмане. Примером этого колдовства служило то, что на территории дворца, не зависимо от течения времен года, всегда властвовало теплое лето.
Надеюсь, ты прости меня, брат, но в том моей вины нет, - покачав головой, Л`ианор вошел в лабиринт.
Стоило ему пройти один коридор, как позади него густой кустарник сплетался воедино, преграждая собой возможность отступить назад. Без остановки он по наитию двигался вперед, не оглядывался по сторонам, не смотрел под ноги и ни за что не прикасался к живой ограде. Вскоре листва тревожно зашелестела над его головой, а корни растений выползли наружу, взрывая почву под ногами, будто тысяча подземных кротов. Л`ианор застыл на месте, терпеливо выжидая момента, когда вокруг вновь наступит тишина.
В лицо ему ударил теплый ветер, подхватывающий и подталкивающий его вперед. Он верил своему внутреннему чувству, что можно сравнить с зовом крови, предающей отвагу и уверенность, и совсем скоро он убедился в этом, без труда отыскав выход из лабиринта.
Пред ним открылись врата, никем не охраняемые, но запечатанные древними руническими письменами. На то Л`ианор и был сыном своего отца, наследным принцем, что знал язык, давно ушедший в прошлое, упростившийся столетиями спустя. Он прочел вслух заклинание, всего на миг символы вспыхнули огнем, но двери не поддались попытками отворить их.
— Никто не говорил, что будет легко.
Единственное, что могло усилить магию – это кровь. Кровь была частым ингредиентом в наложении печатей и заклинаний, хотя ее пускание не самая приятная процедура. Вытащив кинжал из ножен на поясе, Ли сделал небольшой порез на своей ладони, после чего приложил ее к затвору ворот.
Кожу обожгло, он попытался отнять руку, но она не подчинилась ему, словно что-то невидимое крепко схватило его за запястье и держало до тех пор, пока двери с тяжелым скрипом не отворились, подняв собой столп пыли.
— С такими чарами не пожелаешь часто заглядывать в свои владения, - недовольно буркнул, встряхнув раненной рукой.
Он прошмыгнул в щель между створок ворот, очутившись в непроглядной темноте. На ощупь добрался до ближайшей стены и, как только коснулся ее, настенные факелы тут же загорелись, озаряя огромную залу. Золото тут же впитало и отразило в себе обжигающее пламя, заливая пространство ослепляющим светом.
— А мы не бедствуем, - с трудом он сдержал удивленный свист, когда взором за раз не сумел бы даже охватить все то пространство, что было заполнено дарами, накопленными царствующей семьей долгие столетия.
Дыхание его перехватило, а разум затуманился. Он будто позабыл, что не имеет даже права находиться здесь, без дозволения отца, но ему было плевать. Ли чувствовал как тело его наполняется жадностью, словно все, что здесь есть и было, принадлежало ему одному.
Горы золота окружали его, а он, что был похож на крохотную букашку, шел меж рядов, изумленно озираясь по сторонам.
Был ли здесь И`ньяру? Снизошел ли А`суа до своего младшего сына, позволив ему взглянуть на богатства, что когда-то будут принадлежать ему? Эти мысли черным дымом окутали его разум, проникая в душу и сердце, словно ядовитые шипы. Лицо его исказилось в злобе, он стиснул зубы, ощущая как его переполняет желчь обиды. Одна лишь мысль, правдивая или выдуманная, вновь заставила его почувствовать себя никчемным, неугодным и нежеланным, словно он всегда был бельмом на глазу короля и преградой на пути И`ньяру.
Это заставило его вспомнить истинную цель. Он пришел сюда получить то, что должно принадлежать ему. Однажды И`ньяру удалось обставить старшего брата и завладеть артефактом, перед которым ни одно оружие не могло устоять и сравнить по силе и мощи. Теперь настала его очередь. Ему было безразлично сколь долго он проведет времени в сокровищнице, но во что бы то ни стало он завладеет Клинком Вечности и их с братом силы вновь станут равны.
Внезапно воздух колыхнулся, пронзил его грудь, заставив Ли затаить дыхание. Поддавшись чувствам, он обернулся на неосязаемый зов и поднял взор. На вершине золота он увидел рукоять меча. Резной эфес был выполнен из черной драконьей кости и даже на расстоянии можно было ощутить его силу.
— Нашел! - восторженно воскликнул он, взобравшись по зыбучему золоту, рассыпающемуся под его ладонями и ступнями.
Вскарабкавшись на вершину, он с трепетом в груди протянул руку навстречу клинку и без страха вцепился в него. Тяжесть клинка приятно осела в его ладони, он с легкостью вытащил артефакт и вознес его над своей головой. Острое лезвие блеснуло в свете золота, наполняя тело хозяина силой и властью, заключенной в нем.
— Наконец-то... - прошептал он, позволив себе провести ладонью вдоль острого лезвия, как вдруг раздался грохот.
Стены затряслись, наполняя воздух тяжелой пылью. Земля вот-вот была готова разверзнуться под ногами. Золотые холмы рассыпались, Л`ианор потерял равновесие и скатился кубарем вниз. Он едва успел увернуться от лавины, что могла накрыть его волной драгоценностей. Но как неожиданно началось землетрясение, так оно и закончилось.
Л`ианор получил то, что желал и был готов возвращаться, но не успел и шагу ступить, как вдруг над его головой раздался душераздирающий вопль. Он застыл, обернувшись на рев, и увидел как камень над потолком пошел разломами. То, что ранее представляло собой каменную фигуру, держащую на своих плечах небосвод, со скрежетом камня отрывало свои конечности и с легкостью переступало груды золота, утопая в нем свои ступни.
Каменная горгулья скинула с себя оковы, представ перед незваным гостем во всем своем устрашающем великолепии. Голова монстра была похожа на секиру с пустыми глазница, пасть была заполнена клыками, а пальцы рук венчали смертоносные когти. Один взмах такой клешней и Ли превратится в фарш.
Избавившись от остолбенения, он подался в бега, но каменный страж не был намерен отпускать расхитителя. За спиной он расправил крылья и взмыл в воздухе, тенью накрывая принца. Куда бы старший принц не спрятался, везде его настигал монстр. Он разбивал золотые холмы в попытке обрушить их на голову Л`ианора, лишь чудом тот успел спастись.
Когда же его загнали в угол, преградив один единственный путь к отступлению, Л`ианор попытался отбиться при помощи магии. Он вознес над собой магический щит, но тот с трудом выдержал удары, осыпавшиеся на него подобно смертоносному граду. Горгулье все было ни по чем, будь то магия защиты или удары ледяных шипов, – он уничтожал все, что только приближалось к нему. Вскоре сокровищница стала полем боя. Атаки чар отражались от стен, заставляя камень осыпаться, разрушаться на глазах, грозясь стать местом погребения наследного принца.
В последней попытке отразить удар, принц вознес клинок и обрубил когтистые пальцы стражу. Горгулья неистово взвыла, волной голоса припечатав принца к стене. Не успел он подняться, как вторая лапа уже схватила его поперек и сдавила, будто тонкий прут, который вот-вот сломают пополам.
Задыхаясь от боли и бессилия, Ли выпустил клинок из своих рук. Страж поднял тело эльфа и бросил его на землю, вознеся над ним ногу.
Ину... прошу, помоги мне, - закричал он мысленно и из последних сил попытался отползти, дабы не быть раздавленным огромной пятой.
- Подпись автора
мир сошел с ума и мы за ним
