Меж тем, рыцари сражались один за другим. Выбиты были из седла Гавейн Светлый Щит, родом из Арнедо, сир Теодорик Грейфенхарт из Альтамиры, сира Леонардо де Вардена из Виллаго и вовсе унесли на носилках - удар копья раздробил ему руку, и лекари уже споро делали свое дело в небольшой палатке, откуда доносилась отборная брань, прерываемая стонами тех, кому повезло еще меньше.

Наконец, распорядитель объявил:

- Сир Люциан фон Эльден из Стоунгейта и его противник... эээ... рыцарь, пожелавший остаться неизвестным. Родом из Темнолесья.

По трибунам пронесся шепоток. Сир Люциан уже не был молод, лицо его испещрили глубокие морщины, однако каждый из присутствующих знал этого доблестного воина, настоящего защитника бедных и убогих. Тот, кто противостоял ему, выехал в плохом доспехе, зато на великолепном жеребце, и лицо его было закрыто не шлемом, а простой маской, которую можно купить в любой лавке Александрии. Он сжимал в руке копье, самое обычное, с тупым концом, чтобы оно не могло навредить сопернику. Отличал его лишь надушенный платочек, поданный в самом начале драконицей.

По знаку рыцари съехались и... безымянный рыцарь первым же ударом выбил сира Люциана из седла.

Женщины вокруг Адалин вскочили и заголосили, словно рассерженные гусыни. Одна и вовсе забранилась по-мужски, позабыв о всяких приличиях, в то время, как сосед Адалин рассмеялся и заметил:

- Кажется, я понимаю, почему вы выбрали его. Вы знаете его имя, не так ли?

Ответить Адалин не удалось. Распорядителю с трудом удалось успокоить толпу, потому что сир Люциана любили, и поражение его приняли с горечью. Тем не менее, рыцарь с гордостью принял проигрыш, вскарабкался на свою лошадь и уехал к тем, кто также позорно был выбит из седла.

- Дело пойдет веселее, - продолжил мужчина. - Сейчас грядет мели, групповой бой. Посмотрим, так ли ловок ваш фаворит во владении клинком.

Барьер убрали, ристалище расчистили от конского помета и грязи. Оставшиеся рыцари - а их было не более десяти, - сошлись друг с другом в поединке. Безымянный рыцарь будто бы исчез куда-то, однако его лицо-маска появилось вновь совершенно неожиданно - он сжимал в руке клинок, такой же старый, как и весь его доспех. Девушка, сидевшая пониже Адалин, презрительно фыркнула.

- Выскочка, - процедила она, сделав глоток вина. - Когда-то это казалось романтичным, ну, знаете, моя дорогая, эти безымянные рыцари. А сейчас глупо.

- Отчего же? - возразила ее соседка, пожилая матрона с шитьем в руках. - Раньше под масками прятались принцы и короли. Кто знает, быть может, и наш безымянный рыцарь носит корону.

Девица рассмеялась.

- Разве что корону из веток и еловых шишек. Где вообще находится это Темнолесье?

Однако вопреки их словам, человек в маске и не думал сдаваться. Более того, фехтовал он с видимой ленцой, в два-три удара парируя любой выпад, тогда как его собственные били точно в цель. Постепенно толпа примолкла и стала смотреть на сира из Темнолесья с уважением. Двигался он с невероятной скоростью, будто доспех нисколько не стеснял его.

- Он напоминает мне моего сына, - подала голос дама, благоволящая Бьёрну Медведю. - Мой Ульрих был таким же ловким. Никто не мог победить его.

- И что же случилось с ним, донна? - спросил кто-то.

Женщина молчала какое-то время, после чего тяжело вздохнула и ответила бесцветно:

- Оспа. Его унесла оспа.

Сражение закончилось. Распорядитель объявил о коротком перерыве, во время которого участники могли сменить оружие, выпить вина и передохнуть. Тут же промеж рядов побежали торгаши из тех, которые принимали ставки. Золото и серебро так и сыпались в их жадные ладони, таблички с именами передавались туда-сюда. Один из таких торгашей, малый с бегающим взглядом и сальными патлами появился рядом с Адалин.

- Желает ли благородная донна поставить на счастливчика? - поинтересовался он подобострастно и поклонился. - Скажу украдкой, что фаворитом называют северянина с бородой. Он и правда сильный и грозный, если донна поставит на него, то не пожалеет!

- Я поставлю, - неожиданно вызвался сосед Адалин. Он вытащил из кармана десять золотых монет. - Предлагаю вам пари, графиня. Ставьте на другого рыцаря, а в конце посмотрим, кто победит. Если проиграете вы, будете должны мне одно невинное свидание, я буду рад продемонстрировать вам красоты города. Если же проиграю я, вы вольны будете попросить все, что захотите.

Торгаш выжидающе молчал. Мялся с ноги на ногу, глаза его загорелись при одном взгляде на золото. Вне трибун происходили совсем другие разговоры, те, кто был выбит из седла, вели беседы с победителями. Обиды здесь никто не держал, турнир дело благородное, к тому же, все участники были знакомы друг с другом уже давно. Особняком держался лишь безымянный рыцарь, кажется, он отправился проведать своего коня. Собственного, их обоих и обсуждали за глаза.

И`ньяру ласково поглаживал вороного, а после и вовсе привалился к его горячему боку, уткнулся лбом в шею и задышал часто-часто. Железа вокруг было слишком много, пока еще принц держался, но с каждым мгновением силы оставляли его. Он не мог сказать с уверенностью, выдержит ли последний пеший бой. А коли выдержит, не свалится ли на глазах ликующей толпы.

- Осталось совсем немного, - прошептал принц, поглаживая жеребца. - А после мы с тобой вернемся домой. Думаю, Родриго не будет против сделать мне такой подарок.

Подпись автора

Но нашлись те, кто их пожалели,
Те, кто открыл зверям эти двери.
Зверей встретили песни и громкий смех.
А звери вошли и убили всех.

Глашатай призвал оставшихся участников вернуться на ристалище. Те, кто был в состоянии, из выбывших, заняли места - каждый имел интерес, более того, ушлый торгаш каким-то невероятным образом просочился и в рыцарский стан, так что большинство охотно поставили на потенциального победителя. Больше всего признаний заслужил, разумеется, сир Бьёрн, однако чужой азарт нисколько не волновал северянина, он был предельно сосредоточен. Его дама сердца сказала правду, не стоило хвалиться мечом прежде, чем закончится битва.

Сражались парами. Уже не массово. Рыцари выходили под крики и аплодисменты, кланялись почтенной публике, после чего сходились в схватке. Безымянному рыцарю довелось выступить вторым, и бой завершился, пожалуй, слишком быстро - об этом свидетельствовали недовольные возгласы с трибун. Все-таки рыцарский турнир славился прежде всего зрелищами, упоением толпы и возможность как следует насладиться сияющими доспехами и дорогим оружием.

Но человеку в маске будто бы было плевать. Он едва ли кивнул зрителям, когда выиграл спарринг, лишь задержал взгляд на Адалин, после чего ушел в шатер - к другим победителям. В конце концов, их осталось трое, и кроме ставшего всеобщим фаворитом Медведя, удачу снискал сир Рафаэль, выходец из Александрии.

- Ваш рыцарь необыкновенно удачлив сегодня, - заметил сосед Адалин. - Хотя, должен признать, его манера боя весьма умела и увлекательна. Меня терзает странное ощущение, будто однажды я уже ее видел. Вот только, хоть убейте, не могу припомнить где, у кого и при каких обстоятельствах.

Он небрежно улыбнулся, тем не менее, улыбка не нашла отражения в его глазах. Оставшаяся троицам тем временем тянула жребий. Было решено, что первым сражаются северянин и южанин. По правилам турнира на этом этапе рыцарям дозволялось выбрать себе оружие. Сир Рафаэль не изменил ни себе, ни своему происхождению, потому выбрал изящный длинный клинок, казавшийся тонким, словно бумага. Впечатление оказалось обманчиво, сосед Адалин прошептал, что это оружие было выковано у лучшего кузнеца Александрии.

- Сражаться боевым оружием занятно, - добавил он. - Это моя любимая часть турнира. Никаких тебе затупленных копий.

Что касается сира Бьёрна, он поступил благородно - так казалось на первый взгляд, - тоже выбрал меч. Вот только его клинок казался донельзя большим, а лезвие его в самом узком месте невозможно было обхватить ладонью.

- Ледяной Клык. Грозное оружие. У бедного Рафаэля нет шансов.

Однако мужчина ошибся. Так показалось сперва. Бьёрн и вправду оказался силен, зато на стороне Рафаэля были молодость и ловкость. Противники обменялись первыми ударами, разошлись, а затем сошлись вновь. Бьёрн бил преимущественно сверху, Рафаэль был вынужден уворачиваться и искать слабое место в защите противника. Бесполезно - пару раз южанину удалось скользнуть острием клинка по нагрудной пластине Медведя, однако еще ни разу он не сумел сделать выпад, который могли бы счесть за победу.

Постепенно Рафаэль стал выдыхать. Пот градом катился по его лицу, оседал темными каплями на блестящих латах. Он пару раз едва не позволил Бьёрну снести себе голову, в затем и вовсе споткнулся. Северянин воспользовался этим незамедлительно, клинок его ударился о щит Рафаэля, но тяжелая латная рукавица пихнула мужчину в грудь, он завалился на спину. Ледяной Клык тут же был приставлен к его горлу.

- Победа сира Бьёрна! - объявил распорядитель.

- Нечестно! - крикнул какой-то вельможа.

- Да! Нечестно! Победа грязная!

- Даже если Бьёрн выиграет, александрийцы не простят ему унижения их земляка, - шепот у уха Адалин был ядовитым. - Хотя толпа переменчива, как морской ветер. Вы когда-нибудь бывали на море, донна? Я мог бы показать вам его прелесть. У меня есть поместье на берегу, недалеко от Виллаго.

Распорядитель тем временем разговаривал с северным рыцарем, желая узнать, хочет ли тот взять перерыв. Бьёрн отрицательно мотнул головой, залпом осушил кубок вина, поднесенный слугой, и тут же разбил его о землю.

- Тащите вашего сопляка из Темнолесья, - буркнул Медведь. - Покончим с этим как можно скорее. Моя жена хочет свой подарок.

Не только Адалин здесь имела слабость к золоту.

Безымянный рыцарь вышел на ристалище, на этот раз без доспеха, но держа наперевес копье. Драконица уже видела это оружие в бою, И`ньяру же немного изменил облик копья, сделав его малоприметным, ведь руническая вязь на древке и острие могли вызвать вопросы. Оба рыцаря поклонились друг другу, после чего Бьёрн, едва дождавшись сигнала, первым бросился в атаку.

Толпа затаила дыхание. Рыцарь в маске увернулся с легкостью, почти играючи, просто крутанулся на месте, позволяя северянину пронестись за своей спиной. Бьёрн притормозил, врезавшись в деревянную ограду. С трибун послышался издевательский смех, рыцарь скрипнул зубами от злости и медленно повернулся к противнику.

- Эй, ты! - крикнул он. Достаточно громко, чтобы зрители слышали. - Что это у тебя в руках, малыш? Зубочистка?

Вместо ответа безымянный рыцарь отступил и сделал несколько мастерских выпадов. Он чередовал их с прыжками и кувырками, за что заслужил свою порцию одобрения и хлопков. Повернувшись к Бьёрну, рыцарь поклонился. Из-под маски донеслось насмешливое:

- А что у тебя в руках, гора? Нож для масла? Ты что, хочешь намазать меня на хлеб?

- Знаете, донна, - пока трибуны покатывались со смеху, ожил сосед Адалин. - А ваш рыцарь не промах. По крайней мере, с чувством юмора у него все в порядке. Но зря он злится Медведя.

Бьёрн не просто разозлился. Он был в ярости и изнывал от желания сокрушить противника. Но тот был быстро, гораздо быстрее, чем Рафаэль, и будто бы после всех состязаний у него открылось второе дыхание. Каждый выпад северянина попадал в воздух, а соперник его был везде и одновременно нигде. Пару раз копье и клинок сталкивались, Бьёрн напирал, но и рыцарь не уступал - откуда только в сухощавом теле столько силы! Наконец-то зрители получили долгожданное зрелище. И чаша всеобщей любви попеременно склонялась то в одну, то в другую сторону.

Подпись автора

Но нашлись те, кто их пожалели,
Те, кто открыл зверям эти двери.
Зверей встретили песни и громкий смех.
А звери вошли и убили всех.

Меч просвистел в опасной близости и собирался уже было лишить принца уха, однако тот уклонился в сторону. Расхаживать без ушей сомнительное удовольствие, пусть даже такую малость можно подлатать магией. Но И`ньяру был слишком далеко от леса, от той земли, которая давала ему силу, потому допустить оплошность не мог. 

- Хватит кружиться, как баба, будь мужчиной! - рявкнул Бьёрн.  Клинок его воткнулся в землю, и северянин пытался вытащить его.

И`ньяру молчал. И столь же тактично ждал, когда противник разберется с собственным оружием. Толпа вопила и улюлюкала, призывая к немедленному продолжению боя, будто сегодня бились насмерть. Глядя на бургомистра, однако, вцепившегося в подлокотники кресла до побелевших костяшек и подавшегося вперед, можно было подумать, что так оно и есть.

Впрочем, посыл И`ньяру понял верно. Как и то, что неожиданный сосед Адалин, за которым принц наблюдал с начала турнира, никак не успокоится. Просто не желает оставить девушку в покое. Не то, чтобы И`ньяру ревновал - Адалин была вольна спать с кем ей хочется, ну, или напоить своим особым напитком любого, решившего посягнуть на ее тело. Но Его Высочеству казалось, что подобная компания драконице не очень-то пришлась по вкусу.

Человек, наконец, вытащил клинок. Соперники вновь сошлись, теперь выкладываясь на полную. Мастерство обоих было неоспоримо, тем не менее, в какой-то момент Бьёрн вскрикнул и гневно зарычал - меч его валялся на траве. Сжав кулаки, рыцарь бросился на принца, но тут же застыл - острие копья уперлось ему в глотку.

- Признайте свое поражение, - отчетливо произнес И`ньяру. - И закончим на этом.

В ответ Бьёрн плюнул наземь, развернулся, поднял оружие и покинул ристалище. Поднялись овации, распорядитель торопливо объявлял победителя, И`ньяру же стоял, глядя в одну точку. Сказать по правде, тело его изрядно ныло - под кольчугой уже расползались вовсю синяки, полученные в процессе соревнований. Что-то теплое потекло по его руке, эльф скосил глаза и увидел кровь. Наверное, в какой-то момент Бьёрн успел зацепить его своим мечом-дубиной.

- Сир, прошу, проследуйте в ложу бургомистра! - распорядитель подбежал ближе, на ходу вытирая вспотевший лоб платком. - Самое время наградить победителя!

И`ньяру кивнул в ответ, слабо, он как-то позабыл о причине, по которой явился сюда. Зато Адалин, должно быть, помнила. Он пошел, не зря же они тащились в такую даль. На ристалище сыпались цветы и сплетенные из сухоцветов венки. Бургомистр поднялся навстречу безымянному рыцарю, тот преклонил колено, и на его голову возложили еще один венок, из лавровых листьев.

- Ну-с, любезный сир, думаю, теперь самое время снять маску и явить миру свое лицо, - бургомистр потер ладони. - Всем нам очень любопытно, кого же город будет восхвалять в ближайшую неделю.

- Прошу простить мое невежество, - ответил И`ньяру, не поднимая голову. - И возможную грубость. Однако много лет назад я принес обет, по которому лицо мое будет скрыто до тех пор, пока я не одержу победу в двадцати трех турнирах.

- Почему именно в двадцати трёх? - удивился бургомистр. - Откуда такая цифра?

- Столько было моей сестре, когда болезнь унесла ее, - ляпнул И`ньяру первое, что пришло в голову.

Он слышал что-то о подобных обетах, несколько лет назад эта мода пошла в массы, и каждый рыцарь, мало-мальски знающий, к какой стороны подступить к оружию, спешил принести какое-нибудь высокопарное обещание. Как правило, это было связано с прекрасной дамой или же семейными узами, или, в ту бытность, когда среди людей находилось немало отбитых на голову, с уничтожением чудовища. Лет эдак триста назад рыцари повально клялись убить дракона. Правда, очень быстро их желание поутихло - видимо потому, что не было еще ни одного крылатого ящера, который стоял бы и смирно ждал, пока какой-то коротышка попытается проколупать крепкую чешую своей зубочисткой.

Бургомистр тем временем выжидающе смотрел на эльфа. Тот слегка опешил, не понимая, чего от него ждут. Затем вспомнил, что люди обожают длинные и печальные истории, прокашлялся, набрал побольше трагизма в голос и добавил:

- Она только вышла замуж, моя любимая София, но однажды подала чарку воды бродяге. А тот отблагодарил ее черной смертью, не прошло и двух лун, как сестра сгорела в лихорадке. С той поры я поклялся не снимать маску, пока не выиграю двадцать три турнира, ровно по каждому году жизни, которые София провела на этой грешной земле.

Лица окружающих разгладились. Дамы тут же трогательно зашмыгали носами и принялись прикладывать надушенные платочки к глазам, бургомистр сокрушенно покачал головой и заставил И`ньяру подняться с колен.

- Все понятно, друг мой. Простите и вы меня, иногда чуткость изменяет мне. Какой это по счету турнир?

- Эээ, - И`ньяру замешкался. - Восемнадцатый.

- О, так вы уже совсем близки к цели! Что ж, очень надеюсь увидеть вас весной, я бы хотел организовать еще один турнир! Смеем ли мы все надеяться увидеть Рыцаря-В-Маске?

- Обязательно, - пробормотал принц.

Давай уже награду и отвали от меня, добавил он мысленно.

Как оказалось, история с награждением не менее утомительная, чем сами соревнования. Для начала всех участников выстроили в шеренгу и еще раз представили собравшимся. Затем вызвали трех победителей - сира безымянного рыцаря, сира Бьёрна и сира Рафаэля. Бургомистр произнес длинную торжественную речь, в которой благодарил и участников, и присутствующих за прекрасный праздник торжества силы и красоты. И`ньяру молча потирал запястье, он успел перевязать его, заглянув в лекарскую палатку, но хотел вернуться на постоялый двор и наложить на рану целебную мазь.

- Сир Безымянный Рыцарь получает лошадь, на свой выбор, из герцогской конюшни! - возвестил бургомистр. - Мы также ждем от него имя той, которую на этом турнире наречем Дамой Красоты.

И`ньяру показалось, будто он ослышался. Какая, мать ее, лошадь?! А как же золотая цацка?!

- Сир, - повторил бургомистр. - Кто же ваша дама сердца?

- Вот она, - машинально ответил И`ньяру, совершенно невоспитанно ткнув в трибуну, на которой сидела Адалин. - Графиня де Санкара-и-Маркес.

Бургомистр расцвел.

- Не соблаговолите ли привести уважаемую графиню? - он обратился к распорядителю.

Тот кивнул и исчез, чтобы вскоре нарисоваться рядом с Адалин и нарочито громким шепотом поинтересоваться, согласится ли она оказать честь победителю турнира и стать его дамой.

Подпись автора

Но нашлись те, кто их пожалели,
Те, кто открыл зверям эти двери.
Зверей встретили песни и громкий смех.
А звери вошли и убили всех.

Чем дольше длились странные ритуалы, разговоры и прочие вежливые расшаркивания, тем более принц убеждался в мысли о том, что не так уж сильно люди отличаются от эльфов.

Если взять турниры, что проводились в Эльвендоре, в принципе, все было ровно то же самое. Толпа скучающих зрителей, именитые бойцы, соревнования - там, правда, запрета на зачарованное оружие не было. Обязательно напутственное слово от короля или главы Дома, на территории которого проводился турнир. А в конце большая попойка.

Мысль об этом И`ньяру не грела совершенно. От попойки он бы, правда, не отказался, потому что обычно на подобных сборищах был завсегдатаем той части мероприятия, когда вино лилось рекой, а менестрели надрывали глотки, силясь переиграть и перепеть друг друга. Но вместо этого принц вежливо отказался, списав все на усталость и полученную в бою рану.  Он уже хотел забрать свой приз, каким бы тот ни был, и уехать. Поскорее. Желательно, навсегда.

В герцогской конюшне оказалось довольно чисто. И`ньяру присоединился к Адалин спустя короткое время - сменил одежду и перевязал, как мог, начавший затягиваться порез. Конюхи любезно раскланялись и пообещали непременно быть рядом на случай, если у графини и ее спутника возникнут вопросы. Его Высочество проводил челядь мрачным взглядом.

- Вопросы, как же, - процедил он. - Да они следят за тем, чтобы мы не умыкнули лучшего скакуна!

В общем-то, раздражение драконицы И`ньяру понимал. Но не разделял. Для него что лошадь, что золотая цацка - все в равном мере не представляло никакого интереса. Вот если бы бургомистр пообещал победителю нерожденное дитя или что-то в этом духе, да, принц с огромной радостью принял бы такой дар. Но выбирать не приходилось. Дареному коню в зубы обычно не глядят, пардон за дурацкий каламбур.

Впрочем, по зубам хорошую лошадь И`ньяру и не определял.

- За годного скакуна можно выручить немало золота и серебра, - заметил он, проходясь вдоль конских стойл. - А седло мы всегда можем попросить. Выклянчить, сославшись на бедность безымянного рыцаря.

Взгляд Адалин И`ньяру не понравился. Он кашлянул и попытался улыбнуться. Вышло плохо.

- В любом случае, лошадь будет принадлежать тебе, - заверил он девушку. - Только не ешь ее. Молю. Лучше уж правда вернуться во Фрайбург и продать кобылку подороже. Или ты предпочитаешь жеребца?

Эльф протянул руку. Навстречу ему тут же подалась большая голова - лошадь жемчужно-серой масти, с черными глазами. Она торопливо обхватила губами пальцы принца и недовольно фыркнула, не обнаружив в них припрятанного лакомства. В конце концов, клацнула зубами, желая эти самые пальцы оттяпать. Благо, И`ньяру успел быстро убрать руку.

- Ее характер тебе не понравится. Давай посмотрим кого-нибудь еще.

Лошадей оказалось немало. Вороные и белые, рыжие и серые, в яблоках и без. Тонконогие иноходцы и мощные боевые кони, казавшиеся грузными, но зато в бою им не будет равных. И`ньяру задумчиво рассматривал каждую кобылу, каждого жеребца. Адалин остановилась около гнедой, принц внезапно заспешил вперед, в самый угол. Там в стойле стоял обычный конь. Ничем не хуже, но и не лучше остальных. Масть была интересная - пегая сабино.

И`ньяру задержался. Погладил благородное животное. Получил в ответ ласковое фырканье. И прищурился.

- Странно, - пробормотал принц, коснувшись подбородка. - Очень странно.

Что именно показалось странным, И`ньяру решил не уточнять. Повернулся к Адалин и произнес просто:

- Его. Вот этого.

Драконица пожала плечами. Она явно была расстроена тем, что приз вышел таким неказистым. И`ньяру понимающе хмыкнул и позвал конюха. Сообщил, что вот этого жеребца они и забирают, да простит их Его Светлость герцог. И неплохо бы подобрать годное седло, да и все остальное тоже.

- Будет сделано, ваша милость, - конюх будто бы... обрадовался? - Сию минуту!

Он скрылся из виду, И`ньяру же протянул руку Адалин, предлагая подождать снаружи. Возле конюшни нашелся скрученный туго веревкам сноп сена. Туда принц и сел, предложив заодно место и Адалин.

- Брось, - он махнул рукой. - Никто уже на нас не смотрит. А конюху дела нет до причуд благородной дамы. Расскажи мне лучше, кто составил тебе компанию на трибуне? Когда я смотрел на него в последний раз, он выглядел слегка расстроенным. Потому что ты ушла? Или была иная причина?

Спросил безо всякой подоплеки. Опять же, потому, что не был ей ни любовником, ни хозяином. Другом-то с натяжкой мог назваться, ибо ничего подобного они не обсуждали. Это людям свойственно вешать ярлыки, ну там, знаете ли, это мой враг, а это моя любовница, а вот здесь мой названный брат. По-другому смертные жить не могли, все должно было подчиняться единым правилам. Статусы, мать их.

И`ньяру тяжело вздохнул, приподнял свою маску и сосредоточенно поскреб лицо. Он здорово взмок, не из-за духоты, но потому, что на турнире пришлось попотеть - в прямом смысле. Так что на постоялом дворе уважаемой графине придется уступить ванну своему не менее уважаемому супругу-победителю. А потом они перекусят и уже дадут деру из этого города. Возможно, без всяких приключений.

Подпись автора

Но нашлись те, кто их пожалели,
Те, кто открыл зверям эти двери.
Зверей встретили песни и громкий смех.
А звери вошли и убили всех.

Строго говоря, это не эльфийские принцы предпочитали лошадей, а лошади имели слабость к эльфийским принцам. И ко всем эльфам в принципе. Что поделать, коли лесной народ воплощение чистого волшебства, а оно животных обычно привлекает. Что до И`ньяру и всей его немаленькой по эльфийской мерам семейки, он отдавал приоритет зачарованным портала или, на худой конец, гигантским лосям.

Об этом Его Высочества вполголоса рассказал Адалин, когда они возвращались обратно. Большая часть горожан все еще коротала время вокруг ристалища, но почти все они скоро отправятся в трактиры, бордели и даже оперу - обсуждать принесший немало удивлений день. Примечательно, что рыцари Александрии, все до единого потерпевшие поражение, никоим образом не выказывали расстроенных чувств. Напротив, все они сегодня стали героями всеобщего внимания. Чего не сказать о Безымянном рыцаре, чей скрытый маской лик забылся почти так же быстро, как и победа. Такова природа человека - горожане не будут помнить как ловок был победитель, но зато они во всех красках распишут падение сиров с лошадей или неудачу северного Медведя.

Итак, они вернулись на постоялый двор - Адалин первая, и почти сразу она была схвачена Луиджи. Его Высочество немного задержался, намерено, разумеется, и прибыл следом, успев то ли сменить костюм в очередной раз, то ли прибегнув к волшбе артефакта, которой принц пользовался так же легко и непринужденно, как некоторые, скажем, нюхают табак. Он въехал во внутренний дворик постоялого двора сразу после того, как кучер отогнал прочь карету, а сиятельная и в глубине души клыкастая и чешуйчатая графиня успела подняться по ступеням и застыть в дверях, пока хозяин заведения изливался соловьем в своем рассказе о древней легенде.

- В самом деле? - подал голос И`ньяру. Он как раз спешился, бросил поводья подошедшему слуге и наказал попутно бысть пообходительнее с кобылой. - Какие-то сказки вы рассказываете, уважаемый господин. Это пустое, оставьте. Мы с супругой люди довольно приземленные, во всяких заколдованных принцесс, фей, драконов и прочих бестий, от которых вроде ка молоко сворачивается и роженицы младенцев теряют, мы не верим.

Они с Адалин многозначительно переглянулись. Луиджи чувствовал себя оскорбленным до глубины души. Он приказал подать ужин, ибо время обеденное уже давно миновало, и тащить, непременно, свежих устриц, омаров, а на закуску, вместе с шампанским, сотню мидий.

- Выловлены были поутру, - пояснил Луиджи. - Ваше Сиятельство, я буду несказанно рад, если вы согласитесь... нет, разумеется, я пойму ваш отказ... но все же...

- Мы с графиней с радостью отобедаем с вами, - сухо ответил принц, поднимаясь по лестнице, следом за Адалин. -  А вы взамен расскажете нам легенду о заколдованной лошади. И оплатите ужин, так уж и быть. Мы спустимся через час.

Луиджи открыл рот от изумления, но ничего не успел сказать. Жадность завозилась в нем вкупе с уважением, ибо не так много было в городе, да и на всем белом свете тоже, людей, способных переиграть господина Луиджи на его же поле. Тем не менее, у дона это вышло, потому Луиджи отправился на кухню, отдавать распоряжения относительно грядущего ужина.

Что касается И`ньяру и драконицы, он позволил ей занять ванную комнату, чтобы снять с себя платье и хорошенько вымыться. Правда, где-то спустя четверть часа принц изъявил желание составить графине компанию. Он прогнал прислугу, снял одежду и, не дрогнув ни одним мускулом, погрузился в пенную воду, заставим Адалин потесниться.

- Извини, - произнес принц и склонил голову, добавив вполголоса. - Мне кажется, за нами следят. На нашем этаже появился человек, которого я не знаю. Он занял комнату в самом конце коридора. И что-то подсказывает мне, что наш любезный хозяин непременно захочет пригласить его на ужин. Лишь бы не платить самому.

Он пожал плечами и принялся методично счищать со своего тела пот, кровь и грязь. Раны к тому моменту успели затянуться, не такими уж и страшными они были для эльфа, и Его Высочество первым же покинул ванну, посоветовав своего лже-супруге надеть красивое и легкое платье, подходящее для трапезы в компании плебея.

После этого И`ньяру покинул комнаты, но вскоре вернулся - Адалин к тому моменту тоже закончила с водными процедурами, - и эльф протянул ей надушенную записку.

- Принесли только что, - произнес он. - Адресованную Безымянному рыцарю. Поздравление с победой в турнире и приглашение на некую виллу. Название мне незнакомо. Как и фамилия отправителя. Также я не знаю, кто мог раскрыть мою личность. Раз уж прислал записку сюда. Одно ясно, этот человек умен и влиятелен. А еще явно любит загадки, раз уж счел уместным для себя так смело запросить моего внимания. Впрочем, это не совсем верно. Согласно его словам, складывается ощущение, будто мне делается большое одолжение. И тебе тоже - да, ты упомянута в послании. Хотя ничего такого. Все в рамках вежливости и местных правил. Подумай и скажи мне, чего ты хочешь. Мы можем отказаться. Или нанести визит. В любом случае, вряд ли нам что-то грозит. А сейчас идем на ужин.

Они спустились вниз. Накрыли во внутреннем дворике, Луиджи постарался сделать все так, чтобы у гостей не оставалось ни единого сомнения - все приготовлено лишь ради них одних. И дорогая, явно вытащенная из закромов посуда, и свечи, и разноцветные гирлянды. И те самые мидии, прости господи. Все, что было обговорено. За исключением еще одного гостя. Того самого, что поутру составил компанию Адалин во время турнир. Сейчас он сидел без маски, в великолепном костюме горчичного цвета, с аккуратно постриженной бородкой и обезоруживающей улыбкой.

- Ааа, Ваши Сиятельства, позвольте представить вам барона Бочелли де Винтер-Гвиди. Мой давний друг, проездом в Александрии. Я счел уместным, чтобы он составил компанию всем нам. Надеюсь, вы не в обиде?

Взгляды И`ньяру и упомянутого барона пересеклись. Губы Его Высочества дрогнули в улыбке. Весьма неприятной. И, вместе с тем, многозначительной.

- Ни в коем случае, - нежно прошептал он и подал руку графине. - Любовь моя, займи место рядом со мной.

Подпись автора

Но нашлись те, кто их пожалели,
Те, кто открыл зверям эти двери.
Зверей встретили песни и громкий смех.
А звери вошли и убили всех.