Ронан не без интереса наблюдал за тем, как расходится драконье пламя под куполом воздушного заклинания. По всему выходило, что шкура чудовища, по крайней мере - неповрежденная - была для его собственного пламени неуязвима. Интересно, сохраниться ли это свойство, если ее срезать? Зависит ли, на какую глубину? Впрочем, операции на существе подобного размера по очевидным причинам сталкивались с неудобствами - скверный обзор, скверный доступ. Можно ли магией уменьшить дракона и при этом быть уверенным, что это не изменит никаких его фундаментальных свойств и характеристик? Об этом нужно было подумать, почитать, посоветоваться с соплеменниками, в конце концов - вот только собратья отчего-то не слишком разделяли этот его интерес, предпочитая проводить время за дворцовыми интригами и играть в различные игры со смертными.

Ох уж эти смертные… Необходимость вести дела с людьми стала необходимостью с тех пор, как их холодное железо начало теснить колдовские рощи, но интерес и страсть, которую иные его собраться питали к захватчикам не укладывалась в голове эльфа из Дома Четвертого Ветра. Рабы-полукровки с их устойчивым магическим даром могли быть полезны, но ложиться ради этого с человеческими женщинами? Дочерей своих подкладывать под человеческих мужчин, воняющих потом и луком? Правящие семьи обоих Дворов, должно быть, начали забывать имена своих предков, раз позволяют себе теперь подобные развлечения… Впрочем, поднимать свой голос и даже мысль на королей Леса тоже было подобно своего рода безумию. И в его хождению по краю подобного преступления, что бы выдумали, тоже было виновато его чудовище. Точнее, его новый облик. Зверь и впрямь обладал трансформационной магией - и для превращения своего избрал тело человеческое, женское и раскрашенное в довольно редкие, насколько Ронан мог судить, для этого вида цвета. Что дракону-то за радость - превращаться в подобных тварей?
 
Женщина с волосами цвета граната и красной меди разразилась гневной тирадой. Ронан задумался - само воспроизводство слов не означало наличия у существа пускай и ограниченного, но разума. Даже люди умудрялись учить человеческому языку воронов и некоторых других птиц - но способность воспроизвести поток ругательств вовсе еще не означало понимание сказанного. Как не могло свидетельствовать об этом и своевременное превращение - он предложил его дракону, но переход в человеческий облик мог и случайной или привычной реакции на существенное ограничение пространства. Нужно было добиться от существа чего-то более связного, чего-то, что выдало бы с нем гипотетическое наличие личности.

- Оно разговаривает, - пока эльф не был еще уверен в разумности чудовища, смысла как-то реагировать на обзывательства не было. Это все равно что ругать лесного зверя за то, что метит кусты или чешет шкуру о кору священного дерева.

- Оно - самка? - Ронан начал было обходить вокруг женщины, чтобы получше рассмотреть ее со всех сторон, но потом решил, что таких усилий она не стоит - проще было самое ее тело развернуть магией, благо теперь оно занимало куда как меньше места. Заставив его принять горизонтальное положение, он перевернул свою пленницу головой к себе поближе и выдернул несколько огненных волосков. Судя по тому, что они остались у него в руке, превращение не было иллюзией, а протекало намного более глубоко. У Ронана снова возникло желание поскорее отщипнуть от его чудовища кусочек посерьезнее, но здравый смысл подсказывал не торопиться с вивисекцией, - Мне нужно убедиться, что ты разумна, потому что наличие речи еще этого не доказывает, как и умение ругаться. У тебя есть имя, существо?

Параллельно с этим разговором, Ронан мысленно кликнул его собственную рабыню-полуэльфку, звеньишко в цепочке еще одного вялотекущего научного проекта: "Четвертая! Подойди сюда!". Девочка была щуплая, худая и бледная, в свои четырнадцать смотрелась едва на десять, если он правильно понимал это человеческое летоисчисление. Полуэльфы вроде как должны были быть крепки здоровьем и хороши собой - так, по крайней мере, про них говорили рабы-люди, но с этой что-то не задалось - дурная ли кровь ее матери, скудное питание или то, что зачата она была магическим путем, без участия естественного сплетения тел. Как бы там ни было, девчонка была его собственностью, отличалась покладистостью и могла работать. Сейчас она, правда, бесшумно подойдя по зову своего господина, просто пялилась бледными, цвета речной воды, глазами, на яркую и шумную женщину-метаморфа. Страха Четвертая не выказывала - но она и в целом всегда была ребенком безэмоциональным.

- Нужно сообразить что-нибудь с одеждой, - Ронан кивнул в сторону женщины. Четвертая кивнула и подскочила к драконице, однако стоило ей протянуть руку к воздушному кокону - и упругий и сильный ветер смял хрупкие косточки - полуэльфка тут же отдернула и прижала к груди кисть с переломанными фалангами пальцев. Она не заплакала и не закричала, только и без того огромные, в половину узенького лица глаза сделались еще больше и вот-вот готовы были наполниться слезами.

Ронан мысленно выругался - забыл настроить заклинание под слугу. Впрочем, для пленницы это теперь вполне мог быть урок того, что он настроен серьезно и на мелочи не разменивается. Поток целительной магии потянулся к полуэльфке, выправляя и восстанавливая сломанные кости. Затем эльф добавил для Четвертой исключение в собственной заклинание и девочка наконец, используя в качестве измерительной ленты собственные пальцы и локти, запрыгала вокруг женщины, снимая мерки. Что-что, а память у девчонки была отменная. Вскоре, кивнув растрепанной пшеничной головой, она умчалась восвояси - шить простенькую длинную рубаху, все также не произнеся ни слова.

Эльф тут же выкинул девчонку из головы и выжидательно обернулся к пленнице.