Тонкие женские пальцы обхватили подушечками чашу курительной трубки и по-хозяйски вытянули длинный деревянный мундштук из чужого рта. Л`ианор открыл глаза и молча уставился на девушку, что продолжала ерзать на его коленях, а теперь еще и осмелилась выкурить крепкий табак хозяина. Стоило белокурой красавице сделать крохотную затяжку, как ее лицо тут же покрылось пунцовыми пятнами, а из груди вырвался раздражительный кашель.

— Ну, как? Понравилось? - Его Высочество старший принц слегка наклонил голову в бок, его выражение лица приобрело кошачью заинтересованность; он не собирался ругать свою прелестницу за проявление инициативы.

Девушка мотнула отрицательно головой и понуро опустила глаза. Ли, пребывая в прекрасном расположении духа, ласково провел тыльной стороной ладони по девичьей щеке, а она в свою очередь успокоилась и приласкалась к руке своего господина.

В закрытую дверь постучали, нарушив идиллию раннего утра. Л`ианор не спешил отвечать и тем более приглашать незваного гостя, а девица, что провела с ним всю прошлую ночь, обняла покрепче господина и увлекла в поцелуй, которому не суждено было иметь продолжение.

В покоях вновь раздался настойчивый грохот.

— Все-таки тебе придется уйти, - нехотя оторвавшись от женских губ и прошептав в них, старший принц скинул деву с колен и переместился на постель.

Девушка спешно собрала по полу свои разбросанные одежды, прижала эту охапку покрепче к спелой груди и, послав на прощание Его Высочеству свой пламенный воздушный поцелуй, скрылась в одном из проходов, что был спрятан в стене и вел на выход из покоев королевской особы. Л`ианор лениво поднял руку, перебрал каждым пальцем по воздуху, прощаясь с девой, чьего имени даже не запомнил, а после перевалился на спину и раскинул конечности в разные стороны.

— В следующий раз я не буду ждать твоего разрешения и просто ворвусь в покои, нарушив очередные обжимания с девушкой.

Не успел Ли привести себя и мысли в порядок, как в комнату ворвался вихрь душного ворчания, а вслед за ним его владелец. Анердис, друг детства, а ныне приближенный слуга Его старшего Высочества, прошел к постели своего господина и косо осмотрел беспорядок, учиненный прошлой ночью.

— А так все хорошо начиналось, - недовольно простонал Л`ианор, приподнимаясь на руках, отчего свободно сидящий на нем халат пополз вниз по плечам, оголяя спину эльфа.

— Вот надо тебе с утра испортить мне настроение своим недовольным лицом, - принц запустил пальцы в копну спутавшихся волос и сладко зевнул, - хочешь, я присмотрю и для тебя милую прелестницу, что не даст тебе скучать ночью? Ммм, хочешь? Только скажи.

Анердис, чье лицо стало еще мрачнее и напряженнее, крепче стиснул зубы и отрицательно качнул головой.

— Боюсь, моя супруга этого не оценит.

— Так я и Ланивен отыщу прелестного мальчика. Может тогда ты перестанешь уже выглядеть как... как, - Ли поднялся с кровати, натягивая халат обратно на голое тело, - вечно обделенный супружеской радостью эльф.

Л`ианор замолчал, уставившись на друга. Анердис опешил, не зная, что сказать в ответ Его Высочеству. Несмотря на их отношения, которые сумели сохраниться на протяжении долгих столетий, он оставался слугой принца и во многом не смел ему перечить.

— Молчи и ничего не говори, - Ли взмахнул рукой, прикоснулся пальцами виска,  и просеменил к обеденному столику.

Он наполнил два бокала плодовым вином, что последние годы употреблял на завтрак, обед и ужин, и не дождавшись, когда друг присоединится к ранней трапезе, осушил свою порцию, заедая все спелыми ягодами дикого винограда.

— Говори, с чем явился в столь ранний час. У нас вроде не было уговора и планов на утро. И вообще я собирался ложиться спать.

С годами характер Л`ианора стал ужасно капризным. Он не скрывал своего недовольства даже по пустякам, на которые не стоило обращать внимания. Если в юном возрасте он прекрасно умел справляться со своими эмоциями, был хладнокровным и сдержанным, то сейчас он больше походил на уставшего жизнью эльфа, которого всецело поглотило одиночество и ночные кошмары, что не давали ему засыпать в ночи, но хотя бы позволяли довольствоваться краткими часами дневного сна. Это совсем не шло ему на пользу.

— Прости. Я снова вспылил. Ужасно болит голова, - удрученно вздохнув, принц рухнул в кресло, съехал задницей с сидения и принял неестественную позу.

Он накрыл ладонями лицо и стянул ими кожу щек вниз, после чего выглянул между раздвинутыми фалангами пальцев и посмотрел на друга. Анердис продолжал молчать, терпеливо дожидаясь, когда Ли придет в себя.

— Все-все, я весь во внимании, - поднял руки над головой.

Анердис достал из внутреннего кармана камзола небольшую записку и, подойдя к принцу, протянул послание лично в руки. Л`ианор вопросительно изогнул бровь и исподлобья посмотрел на прислуживающего ему эльфа. Он рывком выдернул записку и немедленно развернул текст перед собой.

Постепенно его лицо вытянулось, а взгляд стал напряженнее. Верхняя губа, что до этого была плотно поджата, недовольно вздернулась вверх. Ли поднялся, прошел к догорающей свече и поднес клочок пергамента к крохотному пламени, превращая записку в пепел.

— Когда ты получил это? - голос его зазвенел от серьезности. Ли уже не выглядел так, будто умирал от утреннего похмелья, а взгляд его сделался вполне вменяемым и трезво оценивающим происходящее вокруг.

— Сегодня утром, - Анердис все-таки поднял бокал вина и сделал крохотный глоток, лишь смочив напитком губы, - он сам мне ее передал и сказал, что будет ждать встречи с тобой в обусловленном месте. Ты понимаешь, что ему не следует так открыто искать тебя?

— Понимаю! - зарычал принц, забирая распущенные волосы и затягивая их в тугой хвост на затылке. - Именно по этой причине я дал этому мальчишке зачарованную родниковую воду. Ему всего-навсего нужно было использовать ее по назначению и призвать меня. Он все усложняет, но теперь об этом поздно говорить.

— Ты пойдешь? Думаешь, все настолько серьезно?

Л`ианор смахнул пепел с подноса и растер его следы между ладонями. Он повернулся к другу в профиль и искоса перевел взгляд на него.

— Этот ребенок не стал бы просить встречи со мной, если бы на то не было веской причины. Если честно, мне даже стало интересно, что такого случилось, что сын захотел встретиться с отцом.

Лес играл свою сезонную мелодию, что была изменчива под силу времени года и погоды. Сейчас это была умиротворяющая игра листьев деревьев, пения птиц и шуршания земных животных.

Л`ианор сидел на самой низкой и самой крепкой ветви древнего дерева, что испокон веков росло на этой земле, обозначая собой начало времен и начало жизни. Он прислонился к широкому стволу и, сделав глубокий вдох, прикрыл глаза. Когда его мысли успокоились, а сердце на мгновение замерло, среди шепота ветра он услышал отголоски ожившего прошлого, столь зыбкого и драгоценного детства.

Приоткрыв глаза, принц посмотрел вниз и увидел, как по сочной траве бегут две крохотные пары ног. Мальчишки, чей озорной смех подымался высоко над головами и терялся в пушистых облаках, крепко держались за руки. Следом за ними шла прекрасная женщина, чей образ являл собой луч света, опустившийся на землю и обретший плоть и кровь. Её Величество Амерасу дождалась, когда ее сыновья заберутся на качели, а после встала подле них, помогая раскачаться.

Качели уже давно истлели и образ Ее Величества королевы сохранился в теплых воспоминаниях. Когда-то это место было особенным для братьев-близнецов, но прошло не одно столетие и принцы более не приходили сюда.

Это был первый и, возможно, последний раз, когда Л`ианор осмелился послать младшему брату послание и назначить встречу в забытом саду. Он не сомневался в том, что И`ньяру может посчитать нужным и  отказать в личной встрече, но до последнего надеялся на то, что тот все-таки придет.

И вот, когда его острого слуха коснулись приближающиеся шаги, Ли спрыгнул с ветви и приземлился ровно за спиной младшего принца.

— Я удивлен, ты пришел, - вместо приветствия проговорил старший наследник. Он хотел бы улыбнуться, но нашел в себе силы только на то, чтобы уголки губ дрогнули в подобии улыбки.

Л`ианор сделал шаг в сторону, преграждая брату путь. Если тот намеревался уйти, не выслушав старшего брата, то лучше бы вообще не приходил; но раз он здесь, то Ли его так просто не отпустит.

— Оу, ты слишком занят, - иронично причмокнул и облизнул губы, - тогда я перейду сразу к делу. Мне нужна твоя помощь, И`ньяру.

Его Высочество отвел взгляд в сторону и перехватил собственные руки, начиная судорожно и нервно перебирать тонкие пальцы, царапая и заламывая их.

— Есть один человек, который попросил о встрече со мной.

По взгляду брата Ли понимал, что его слова звучат не слишком убедительно и вряд ли он вообще согласится помочь близнецу в том, что Ину никак не касается.

— Я прошу тебя пойти со мной на встречу с Эмилианом. Ты ведь помнишь его?

Отредактировано Lianor (2025-03-01 23:38:59)

Подпись автора

мир сошел с ума и мы за ним

Наступил момент, когда Л`ианор был готов признать, что окончательно и бесповоротно сошел с ума. И да, именно по тому, что решил обратиться за помощью к младшему брату. Увы и ах, между ними все еще оставались напряженные отношения, но Ли никому не мог доверять также, как Ину. В этом была его глубочайшая ошибка, сколько бы брат не предавал его и не отворачивался, старший принц все ему прощал. Все прощал и проглатывал, выглядя в глазах родного отца жалким подобием недостойного первенца.

Он поставил одну руку на изгиб талии, ладонью второй руки накрыл свой лоб. Кажется, у него начала подниматься температура, но эльфы от рождения имели холодную кожу, а потому подобные изменения в организме шестисотлетнего эльфа стали нонсенсом. Приоткрыв один глаз и устремив зрачок прямо на И`ньяру, он сделал паузу, а после многозначительно закатил глаз.

— Может помолчишь хотя бы раз в этой жизни и послушаешь старшего брата, когда он к тебе по-хорошему обращается за помощью, - контролировать гнев становилось с каждым разом все труднее. Когда братья сталкивались друг с другом, между ними начинал происходить химический процесс, подобный двум одинаковым полюсам, что всеми силами отталкивали друг друга, не желая быть вместе.

Л`ианор вознес руки над головой, с хлопком сложил ладони между собой и плавно, на выдохе, начал опускать их, сгибая в локтях. Короткая медитация должна была помочь ему успокоить мысли и угасить накрученные до предела нервы, да вот только все пошло белке под хвост, ибо Ину не шел на контакт и своим отношением все только усложнял.

— Ты можешь принять мою просьбу, как помощь мне, своему родному и единственному брату? Да, он – полукровка, да, я спал с человеческой женщиной и, между прочим, они ничем не отличаются от эльфиек. Я бы даже сказал, что это весьма интересный опыт, - Ли осекся и зашелся кашлем.

Ину было непонятны ни мысли, ни поведение брата, что ради развлечения мог менять партнерш в зависимости от настроения и дня недели. Наверное, всему виной было разное мнение и отношение венценосных братьев к человеческому роду. Один ненавидел всех и вся. Другой относился к ним как к интересному виду животных. Да и винить всех в том, что было сотворено их предками несколько сотен лет назад, глупо и безрассудно. Ли считал, что потомки не должны нести ответственность за совершенное их предками. Наказание? Об этом нужно было думать и претворят в жизнь тогда, а сейчас время ушло.

— Давай все с начала, - на выдохе, будто пробежал марафон, он выставил перед собой руки, безмолвно прося минуту тишины и внимания.

Со всех сторон ситуация замыкалась в безвыходность и все усложняла упертость И`ньяру. Л`ианор без труда понимал в какие рамки себя загоняет и чем ему аукнется такое рвение не только помочь отпрыску, но и втянуть в это родного брата. Со скрипом на сердце и стиснутыми челюстями, Ли принял самый что ни на есть благоприятный и добрый вид. Он сложил ладони перед собой так, словно молился божеству. Его лицо исказила гримаса натуги, будто на его плечи упал целый мир.

— Если ты поможешь мне, клянусь, я выполню все, что ты пожелаешь. Без исключения, - он поджал губы, уже даже не ожидая, что Ину смилуется над ним. Одновременно он чувствовал себя униженным и обделенным, разве мало он сделал для этого неблагодарного остроухого поганца, чтобы тот так нагло пользовался беспомощностью брата.

Похоже, И`ньяру было этого мало. Что он еще хотел вытянуть из Л`ианора? Старшему осталось лишь открыто отречься от титула и покинуть чертоги эльфов. Конечно, его всегда мог приютить сумасшедший дед, но Ли был слишком молод, чтобы прощаться с возможностями и роскошью жизни принца.

— А ты немного на себя берешь? - голос его моментально переменился, он зазвенел от отчаяния, когда взгляд вспыхнул праведным огнем.

— Что ты еще хочешь получить от меня? Что! Разве мало было, когда я закрыл глаза и простил тебя за то, что ты отнял у меня Серебряный шепот, принадлежащий мне по праву первенства. Так что, будь добр, закрой свой рот и помоги мне разобраться с этим. Я не прошу брать ответственность за полукровку на себя, но просто... неужели так сложно быть рядом с братом, когда он просит тебя об этом? Тебе не хватает сочувствия только тогда, когда дело касается меня.

К горлу подступил ком. Л`ианор заглотнул воздух так, словно задыхался. Он был зол и разочарован. Зря вообще понадеялся на то, что брат попытается, если не понять его, то просто поддержать и помочь.

— Черт с тобой, И`ньяру Ивовая Вица. Если тебе настолько трудно сделать это для меня, то мне на это уже никак не повлиять.

Переведя дыхание, Ли расплылся в улыбке, будто ничего не произошло. Порой, когда он скрывал свое настроение, он сам чувствовал, как медленно, но верно приближается к сумасшествию. Его это пугало, а он продолжал молчать, потому что так надо, потому что привык.

Отредактировано Lianor (2025-03-02 02:30:57)

Подпись автора

мир сошел с ума и мы за ним

Свет солнца затмила тень, окутавшая силуэт И`ньяру, что надвигался навстречу старшему брату, и напоминал собой непобедимую скалу. Л`ианор не струсил, не отступил назад и все также бесстрашно смотрел прямо в глаза младшему принцу. Их чувства перемешались, что невозможно было различить какие и кому принадлежали по отдельности. Этот снежный ком вобрал в себя лишь негативные качества обоих братьев и в чем они были взаимны так это в ненависти и черной озлобленности. Скорее наступит конец мира, чем братья встанут на тропу перемирия и, позабыв все прошлые обиды, станут вновь равны друг другу по мыслям и способностям. За их плечами совершено немало ошибок, Ли не отказывался от своих деяний, что являлись последствиями необдуманной страсти. И ему не было стыдно ни за свои взгляды, ни за свою любовь.

Губ Его старшего Высочества коснулась усмешка. Ему правда было смешно и до одурения горько от слов, брошенных в его адрес. Но он молчал, разве можно было переубедить брата. На И`ньяру не действовали ни мольба, ни применение уловок и попыток вызвать в нем хоть каплю понимания. Он был непоколебим и в этом так сильно походил на Его Величество А`суа, что Л`ианор опускал руки и всякое рвение растворялось в тяжелом вздохе, срывающемся с едва приоткрытых уст. Это как стучаться в наглухо закрытую дверь. Все равно никто не откроет.

Позвоночник сковало холодом, будто погладили против шерсти. Стиснув зубы и отведя взор в сторону, Ли напряженно мотнул головой. Голос Ину раздался в ушах перезвоном, когда весь мир затих, оставив только шепот, пробирающий до самого нутра. И`ньяру пытался подавить его и подчинить, словно имел на это силу и право.

— Не говори о том, о чем можешь пожалеть, брат мой. Ты должен понимать причину моего бездействия. Не заблуждайся в том, что мне не  хватит сил противостоять тебе в этой бессмысленной борьбе, исход которой уже предрешен.

Ли поднял ладонь и коснулся запястья чужой руки, убрав ее от себя. Он мог бы унизительно ударить брата, но не стал усложнять и без того напряженные отношения между ними.

Вскинув гордо голову, в ответ на бессердечное прощание И`ньяру Л`ианор принял решение промолчать. Его просьба не увенчалась успехом и он мог бы пожалеть о том, что попытался положиться на младшего брата, но не стал. Все это не имело никакого смысла.

Сумерки опустились над лесным царством, поглощая песнь дневной жизни. Когда тишина и покой окутали кроны деревьев, Л`ианор покинул стены дворца. Его не станут разыскивать, а посему и не известил о своем отбытии. А`суа был всецело поглощен своими заботами и жизнь царственных детей никак его не касалась. Это облегчало жизнь Ли, что мог свободно путешествовать и наслаждаться своими долгими, почти бессмертными, годами так, как ему вздумается.

Оставив Анердиса следить за ситуацией во дворце и на всякий случай поддержать легенду о том, чем занят старший наследник, Л`ианор вывел из конюшен своего скакуна и пустился в путь. Он пересек лесные чертоги и покинул эльфийское царство еще до того, как на горизонте задребезжали первые лучи зарева. На границе леса и человеческого мира он слез из седла и отправил коня обратно домой. Дальше он пошел пешком.

Скрыв свой лик под капюшоном мантии цвета молодой зелени, он спустился по склону и вышел к деревушке, в которой когда-то повстречал прекрасную деву по имени Амелия. Их судьбы были сведены по инициативе друзей, Илбрина и Анердиса. Они не входили в число детей эльфийских лордов и вельмож, их отцы служили при дворе во времена рассвета царствования короля А`суа, а потому могли себе позволить жить без ограничений и строгих правил.

С тех пор прошло немало времени и Л`ианор мог лишь устыдиться за то, что оставил девушку, когда та была в положении. Они оба понимали, что для них нет будущего, а тяжесть горького опыта лишала принца смелости заявить о существовании человеческой женщины. О том, что от связи эльфа и человека родился полукровка никто бы не узнал, если бы однажды мальчишка лет шести не явился в эльфийское царство и не обнаружил себя перед младшим принцем. Л`ианор никогда не забудет того скандала, который И`ньяру учинил, отчитав старшего близнеца за его безрассудность и глупость. Это стало еще одной причиной для разросшейся пропасти между братьями.

Следуя указаниям, Л`ианор прошел к кузне, что стояла на окраине деревни. Она принадлежала мужчине, что в итоге женился на Амелии и признал ее первенца своим сыном. Девушке удалось избежать позора среди жителей, но полукровка не мог не создать слухов вокруг себя в годы своего взросления. Дети, рожденные с кровью эльфа, разительно отличались от своих сверстников по врожденным способностям и умениям.

Эльф остановился у двери, что выходила на сторону леса, и постучал три раза, как знак, что был указан в переданной ему записке. Скрипнули ставни, дверь приоткрылась и из помещения вырвалось тепло домашнего очага. Л`ианор отступил на шаг назад, позволив Эмилиану выйти к отцу. Не было той привычной теплоты, которая возникает между кровными родственниками в минуты встречи, после долгой разлуки. Они скупо поприветствовали друг друга, после чего нынешний хозяин дома впустил гостя внутрь.

Это былое скромное жилище, имеющее лишь необходимые атрибуты для полноценной сельской жизни. Л`ианор не испытывал отвращения и пренебрежения к скудной простоте деревенских жителей, будто это стало чем-то привычным и обыденным для него.

— Тебе не следовало отправлять ко мне послание. Ты потерял флакон с зачарованной водой? - сухо произнес эльф, снимая с себя мантию и бросая ее на спинку деревянного стула, на который следом опустился.

— Нет, не потерял, - голос полукровки звучал бесцветно, потеряв всякую радость к жизни.

Поведение Эмилиана нашло понимание в сердце эльфа, но тот не показал и вида на сочувствие.

— В чем дело? Что заставило тебя связаться со мной спустя столько лет?

Не было времени и смысла откладывать этот разговор, рано или поздно появление эльфа на территории людей сталось бы явью и навлекло ненужные разговоры. Когда Эмилиан покидал дворец, Л`ианор сделал все, чтобы о настоящем происхождении мальчика ни одна живая не узнала.

— У меня родился сын.

— О, поздравляю, - Ли усмехнулся и устало потер лицо, - неужели решил познакомить его с дедом. Кажется, мы уже говорили об этом. Наши жизни не должны пересекаться. Амелия и я решили это еще до твоего рождения.

— Не упоминай о моей матери, - не выдержав, Эмилиан разозлился. Не сказать, что он ненавидел эльфа и должен был быть ему благодарен за то, что вообще появился на свет, но сейчас все его мысли были омрачены трагедией, ворвавшейся в его мирную и спокойную жизнь.

— Хорошо, мы не будем говорить о твоей матери, да благословят и упокоят боги ее душу.

Эмилиан сел напротив и, поддавшись вперед, ссутулился в спине так, словно на его плечи повесили непосильный груз, тянущий к земле. Л`ианор перевел тяжелое дыхание и набрался терпения, чтобы дать полукровке время собраться с мыслями.

— У меня родился сын, - начал он с того, на чем его оборвали, - но неделю назад я заметил, что моего ребенка похитили.

Л`ианор обратился вслух. Он не стал поднимать на смех то, что родной отец заблуждался и не весть по какой причине сочинил небылицу.

— Моя жена мне не верит. Она денно и нощно сидит подле нашего ребенка, что с каждым днем увядает.

— Так может он просто болен? Человеческие дети слишком слабы.

— Но он рожден от полукровки! Разве может он быть столь слаб. Я позвал тебя, чтобы ты собственными глазами увидел и убедился в том, что я говорю правду. Его подменили.

Принц изменился в лице. Хмуро сведя брови и поджав губы, он тихо хлопнул ладонью по столу и резко поднялся на ноги.

— Я буду ждать тебя на крыльце. Вынеси дитя и покажи его мне.

Не дождавшись, когда Эмилиан скроется в спальне и попытается отобрать младенца у матери, Л`ианор покинул дом.

Холодный утренний ветер ударил в лицо, отрезвляя голову эльфа. Л`ианор посторонился от громоздкой наковальни, что кажется даже за ночь не успела остыть, после трудоемкой работы кузнеца. Находиться на таком расстоянии от металла наводило на него невыносимую дурноту и будь его воля, он бы пересек   крыльцо, перебежав к главному входу в дом, но тогда бы возникла проблема, столкнись он по утру с кем-то из жителей деревни.

Посторонившись в тени и прислонившись к деревянному столбу, что из четырех опор держал навес крыши, он устремил взор к кромке чернеющего на светлом горизонте леса. Весь путь до сюда он чувствовал  на себе странное внимание, будто к его фигуре был устремлен чей-то пристально наблюдающий взор. Он остерегался преследования, не желая привести недоброжелателя по своему следу.

Отредактировано Lianor (2025-03-02 21:18:11)

Подпись автора

мир сошел с ума и мы за ним

Тишину раннего утра нарушил женский крик и плач. Женские слезы для Л`ианора становились похуже яда, их голос, надрывающийся из-за невыносимой боли, пронзал все тело тысячью невидимых осколков. Остроконечные уши эльфа дернулись, словно колыхнулись на ветру, а после обратились прислушаться к шагам, что стремительно приближались к запасному выходу из жилого дома. Л`ианор взглянул на сына, что видом своим напоминал грозовую тучу, а затем взглянул на сверток, что покоился в его руках.

Его Высочество не испытал теплого трепета, когда дитя было передано в его руку. Мало того, он тут же почувствовал странную смесь ароматов, напоминающих собой сырой мох и землю. Кажется, он слышал, что людям было свойственно сравнивать запах младенческого тела с молоком. Ничего похожего острый нюх эльфа не уловил. Смахнув с лица младенца покрывало, Ли столкнулся с маленькими глазками, устремленными на бледное лицо эльфийского принца. Не догадывайся он о произошедшем и даже не знай о возможности случившегося, Ли мог бы поклясться, что увидел в ребенке проблески разума. Но какое там. Он был и оставался живой куклой, что от случая к случая проявляла признаки жизни, но не более того,  на что была способна при создании.

— Ха! Дурной крови, - возмутился Л`ианор и, вздернув нос, недовольно посмотрел на сына. Правда, стоило вновь взглянуть на опечаленное выражение лица Эмилиана, как у принца отпустило всякое желание бросить колкостью в ответ. Тот не был виноват в своем происхождении, а Его Высочество ни на йоту не ощущал на себе груз вины за проведенное время в объятиях Амелии. По крайней мере это было не худшим годом в его жизни.

— Не думай об этом, - попытался он подбодрить и поддержать полукровку, - эльфийская кровь – дар, который в будущем исчезнет из твоего рода. Она еще не раз смешается с человеческой и от нее не останется и следа, но, пока она будет течь в тебе и в жилах твоих потомках, то дарует силу, о которой простые смертные могут лишь мечтать.

Л`ианор погрузился в раздумья и только собирался претворить их в жизнь, как уединение отца, сына и внука нарушило присутствие постороннего. Ли упустил из вида появление нежданного гостя, но отреагировал куда спокойнее, чем Эмилиан. Стоило кузнецу дернуть рукой и направить ее к рукояти кинжала, как молниеносно он был остановлен холодной ладонью эльфа, почти невесомо коснувшейся ее плеча. Ни к чему устраивать семейные разборки.

— Он не опасен, - сказал он вразрез прозвучавшим словам из тени собачьей будки.

Голова Л`ианора устремилась в бок, он пристально посмотрел на И`ньяру, что чавкал яблоком, едва ли не пуская сок изо рта, а затем закатил глаза, потеряв интерес к его фигуре. Запоздало он явился на помощь к брату. Или же нет. Стоило Ли осознать, что он чувствовал чужое присутствие весь путь, что добирался сюда, и его лицо накрыла мрачная тень. Он одновременно испытал благодарность за то, что младший брат все же отозвался на его слова, но было здесь что-то неладное, заставляющее эльфа пожалеть о ранее принятом решении пригласить Ину с собой.

С уст Ли сорвался обреченный вздох. Он попытался скинуть руку брата, все еще держа младенца на руках, но тот намертво вцепился в старшего принца, будто хотел показать племяннику какая крепкая и дружеская атмосфера царит между близнецами. Блажь, в которую Эмилиан не поверит, ведь в детстве именно он стал очевидцем разлада, что пропастью разверзлась между ними.

— Все-таки явился. Неужели во дворце тебе стало скучно и ты передумал, - ядовито прошептал Л`ианор, сдерживая в себе желание ударить брата этим самым свертком. Все равно дитя ничего не почувствует и даже не заплачет. Лишенный чувств и эмоций живых существ он оставался куклой, что с виду ничем не отличить от настоящего человеческого ребенка.

Не время и не место было для семейных дрязг, но Ли чувствовал то,  с каким наслаждением Ину упивается минутой позора старшего брата. Он кратко и без преувеличения поведал Эмилиану о том, что Амелия была не единственной человеческой женщиной в жизни Л`ианора. Оправдываться стало быть бессмысленно и хранимое им молчание послужило лишь подтверждением фактов. Эльф, к счастью или к сожалению, не видел нужды оправдываться перед Эмилианом, лгать об безграничной любви к его матери и верности, которую никогда не соблюдал, как грешник, что отрекся от церкви и не держался поста. Он уже стал взрослым мужчиной, а теперь еще и отцом, так неужели его до сих пор терзает горькая боль за то, что он был рожден во греху и плотской утехе. Никто и ничего не скрывал и Амелия не была обманута врожденным очарованием эльфа, купившись на его сладкие речи. Можно сказать, что именно Л`ианор повелся на ее природную красоту и позабыл обо всем на свете.

— Возьми еще одно яблоко, жуй и заткнись, - огрызнулся Ли и пихнул брата в бок, но тот вовремя отскочил в сторону, минуя незначительный удар под ребра.

И`ньяру продолжал говорить загадками, вводя Эмилиана в заблуждение. От всей этой ситуации у Л`ианор разболелась голова, он посторонился, дабы хоть как-то выйти из окружения абсурда. Заткнуть брата было невозможно, он уже вошел во вкус и перекидывался с брата на своего племянника, веселясь над всем происходящим. Вот только интерес и забава, которую Ину нашел для себя, угнетала Ли и он не собирался принимать участие в этом развлечении. Ему было не жаль и Эмилиана, что так скоро поддался черному искушению и подумал о возможной неверности супруги. Какая низость, сказал бы он, если бы его рыльце не было в пушку. Любая попытка вразумить сына столкнулась бы с непониманием и недоверием, и они все знали по какой причине.

— Поменьше слушай этого эльфийского девственника, - посоветовал Ли и голос его ничего не выражал, он удивительным образом все еще сохранял спокойствие и трезвость ума, - он о женщинах знает лишь то, что прочел в книгах, да услышал от друзей. Хранит свою чистоту для той единственной, что ему выберет венценосный отец.

От собственных слов Л`ианор почувствовал отвращение. Его ревность к брату то единственное,  над чем он не имел контроль, и И`ньяру прекрасно знал о чувствах брата, но либо не понимал их в силу своей скупости, либо не считал это чем-то важным.

Пока Ину продолжал трещать без умолку, словно сотню лет не открывал рта, а теперь добрался до свободных ушей, Л`ианор на свой страх и риск приблизился к наковальне. Сила железа пронзала воздух сковывающим холодом, что свободно проникал в незащищенное эльфийское тело и наводил дурноту. Ощутив слабость, Ли припал плечом к кладке печи и тяжело вздохнул. Его руки ослабли и он едва не выпустил сверток с младенцем себе под ноги.

— Нет, нельзя, - обреченно взвыл Ли и обернулся на сына. Он не стал вдаваться в подробности и объяснять Эмилиану о связи, что сделала из братьев точное отражение друг друга и любое нанесенное увечье в равной силе примет на себя второй брат.

— А ты заткнись уже, хотя бы на минуту, - он сурово посмотрел на младшего брата, впиваясь пальцами в ткань покрывала, - я уже лет сто не слышал столько от тебя слов, что уже пресытился.

После он переступил через себя и положил несчастный сверток на плато наковальни. Ему стоило быть осторожным, но младенец, что в последний момент зашевелился, послужил причиной, по которой Ли случайно прикоснулся тыльной стороной ладони металла. Белую кожу моментально обожгло невидимым огнем и на месте соприкосновения проступили пузырящиеся пятна. Принц немедленно одернул руку и накрыл ее ладонью второй. Его лицо, что все это время силилось сохранять спокойствие, исказилось от неприятной боли. Будь Эмилиан чуточку внимательнее, он бы заметил, что произошло что-то странное, но сейчас все его внимание было приковано к младенцу, издавшему болезненное кряхтение.

Сердце отца дрогнуло под тяжестью тревожной боли. Эмилиан ринулся к свертку, чтобы забрать младенца, но путь ему перегородил И`ньяру. От крохотного тельца ребенка поднялся столп смрадного дыма, словно в огонь кинули ветвь полыни и корня черного дуба. Л`ианор прикрыл рот и нос и шатко отстранился к стене дома, навалившись и прислонившись к ней спиной. Вскоре, когда дым рассеялся, а тело ребенка до того исхудало, что тряпки, в которые он был до того завернут, распустились и повисли по столбу наковальни.

В покрывале лежало не ребенок, а полено, неумело выточенное в кривое подобие деревянной куклы.

— А вот и истинная причина того, что это не твой ребенок, - прокашлявшись, Ли подошел к Эмилиану и похлопал того по плечу. - Ты был прав. Это подменыш.

Отредактировано Lianor (2025-03-02 22:32:19)

Подпись автора

мир сошел с ума и мы за ним

Оклемавшись от густого флера, окутавшего старшего принца с ног до головы и подкосившего его здоровье, Л`ианор оттолкнулся от стены, но не стал приближаться к полукровке, склонившегося над наковальней и поленом. Он устало потер подушечкой большого пальца точку между бровями и вздохнул. Такое путешествие явно утомляло и казалось бессмысленным, но свой отцовский долг он выполнил – пришел на помощь, как того хотел Эмилиан, и был готов распрощаться с человеческим детенышом, да вернуться наконец во дворец. Утро полноправно вступало в силу и с восходом солнца Его Высочество обычно готовился ко сну.

Он смирился с мыслью, что, возможно, И`ньяру согласится составить компанию и вместе они вернутся на свои земли. Хотя верилось в это с натяжкой, ибо младший принц выбирал способ растворится в дуновение ветра, чем участвовать в утренней прогулке в компании старшего брата. Поздно, но Л`ианор все же осознал свою глупость, правда, первым признавать ошибку не собирался – чувства, что Ину испытал в момент горького унижения, отозвались эхом в груди старшего принца. Он прикусил кончик языка, но было слишком поздно. Как говорится, слово не воробей, вылетит — не поймаешь.

И`ньяру оживленно принял участие и пристроился подле убитого горем отца. Он, видимо, нашел забавным, что волшебная живность, обитающая в темном лесу, пробралась на территорию людей и сотворила подмену. Правда, Ли неосознанно упустил из виду то, что Ину заметил первым. Его Высочество бросил заинтересованный взгляд в сторону брата и отпрыска, после чего удивленно вздернул бровь. Присутствие наложенных на полено чар притупилось из-за прямого контакта с железом, а потому принц не заметил умелого колдовства.

Л`ианор развел руки в сторону и неоднозначно мотнул головой. С его губ сорвалась легкая усмешка, он и сам не знал истинной причины почему и зачем люди вызывали в нем живой интерес. Он всегда сравнивал их с животными, кто-то более симпатичный, кто-то чуть умнее того же бревна. Он бы не назвал это любовью, но и ненависти с отвращением не испытывал.

— Мне нравится наблюдать за их жизнью, - коротко ответил принц и тут же нахмурился.

Брат не применил магию, хотя для простого человеческого глаза все выглядело иначе. Ли изумленно улыбнулся, когда полено оживленным визгом оглушило утреннюю тишину. Преобладающее любопытство заставило Ли сдвинуться с места, когда Эмилиан посторонился и в ужасе уставился на существо, подвешенное за лапу вниз головой. Эльф задорно хлопнул в ладоши. Понимание красоты у всех было разное, а Л`ианору с детства была привита любовь и живое восхищение всему тому, что окружало их в природе.

Он бы рассказал полукровке о том, что сумасшествие дело семейное, но посчитал нужным промолчать на этот раз и не ставить его и брата в неловкое положение. В силу своего понимания и жизненного уклада Эмилиан был далек от эльфов и вряд ли бы здраво принял тот факт, что его прадед по отцу давным-давно потерял связь с разумом.

— Хрюмбала Пухлобрюх, а что, звучит, - вполголоса вторил старший принц, разглядывая разумное существо. Он проигнорировал небольшую перепалку между существом и полукровкой и, как истинный эльф, мог счесть, что только эльфы обладали особой привлекательностью и очарованием, коим весь остальной мир был обделен.

Он вытянул руки и в полете поймал Пухлобрюха, что от всей этой встряски затрясся и тяжело закряхтел. Л`ианор прижал сида к себе и ласково похлопал по спинке. Кажется, он загорелся идеей забрать его с собой. Уж больно он был слаб до подобных экспонатов. Все равно Эмилиан не примет подобную замену своему родному сыну, а значит не будет против отдать эту образину в дар родному отцу.

Скупо попрощавшись с Эмилианом, пока тот растерянно смотрел вслед удаляющемуся И`ньяру, Л`ианор резко остановился. Стоило ему взглянуть на заплаканное лицо мальчишки, что давным-давно вырос и превратился в крепкого мужчину, что весьма был не дурен собой. Его губы нервно задрожали и искривились – рано он открестился и облюбовал мысль о теплой постели, что ждала его в родных покоях.

— Ты же просил прийти. Я пришел, посмотрел, еще и брата притащил, - удивился эльф, поздно осознав, что главная причина его появления заключалась не в том, чтобы просто посмотреть на подменыша, но еще найти и вернуть настоящего ребенка.

— Помогите... - Эмилиан слезно обратился к отцу, - помогите мне найти и вернуть моего ребенка. Я больше не появлюсь в твоей жизни и ни о чем просить не стану.

Все-таки И`ньяру был прав. Если ребенок был похищен, то есть вероятность, что спустя годы его вернут к родителям. Разве эльфы причастны к проделкам сидов, что нарушают мир и покой человеческих семей.

— Ах, ну правда... - удрученно вздохнул Ли, пересадив успокоившегося уродца на свое плечо. Пухлобрюх, почуяв безопасность подле старшего принца, покрепче ухватился за его волосы, как за поводья, и весело взболтнул копытцами.

Л`ианор догнал брата до того, как тот отворил калитку и исчез. Он перехватил И`ньяру за руку и заставил того оглянуться. Хотел того младший брат или нет, ему пришлось выслушать его.

— Ты слышал, - Ли повел головой, понимая, какой абсурдной становится ситуация. Ину на дух не переносил все то, что было связано с людьми, как тут еще ввязался брат по собственной глупости и неразборчивой влюбчивости, имеющей вот такие последствия.

— Это не будет считаться за равно совершенные условия сделки, - его голос стал серьезным, а взгляд глубоким, проникающим в самую глубь брата через его глаза.

— Помоги отыскать сида и вернуть ребенка его родителям. После я выполню свою часть, не откажусь от своих слов, и исполню любое твое желание.

Отредактировано Lianor (2025-03-03 00:12:45)

Подпись автора

мир сошел с ума и мы за ним

Это не боль и не разочарование. Л`ианор понимал и на удивление принимал позицию младшего брата. Как он мог уговаривать его на помощь, которую сам бы не осмелился дать смертному, не свяжи их кровное родство. Любовь ли это или попытка загладить вину перед покойной Амелией – принц точно не знал, но был готов упорно идти вперед и сдержать данное им обещание. Эмилиан оставит его, забудет, как только они вернут ребенка в семью. Такое предложение оставалось заманчивым для Его Высочества.

— Я и не прошу вставать на мое место, лишь о помощи прошу. Без тебя мне не справиться и ты это знаешь.

Л`ианор не часто признавал свою слабость и то, что рядом с братом его силы приумножались, словно они были бесконечными сосудами, подпитывающими друг друга. Возможно, так считал только старший брат, а младшему все еще было невдомек истинная сущность их рождения.

Эльф осторожно освободил руку брата, а свои опустил висеть безвольными плетями. Он устало смотрел на Ину, его уста сомкнулись – он растерял все доводы и аргументы, которые могли бы уговорить брата пойти вместе с ними. Правда, это его не касалось, ибо то, что старший наследник связал себя кровью с человеческим детем, оставалась лишь его бременем и только его.

Пухлобрюх заерзал, сидя на плечах своего нового господина, и неловко дернул того за распущенные пряди, когда И`ньяру настойчиво задал вопрос о том, кто сотворил с ним магию и подослал заместо человеческого дитя. Голос, что шепотом зашелестел над ухом, принес с собой имя, от которого у Л`ианор побледнел в лице. Его взгляд сделался прозрачным и смотрел он сквозь младшего брата. Туало. Это имя не в силах был произнести даже самый смелый и умелый эльфийский воин, ибо все еще были живы легенды, пришедшие с началом этого мира и рождением всего живого в нем.

— И`ньяру, прошу тебя... - из последних сил прошептал Ли, но не посмел пошевелиться, когда Ину оставил последнее слово за собой и ринулся прочь.

Л`ианор бы так и остался стоять на одном месте, будто прикованный к земле, если бы не безрассудство Эмилиана, что с остервенением попытался догнать и остановить дядю. Опасность зависла в воздухе. Пухлобрюх испуганно захрюкал и перебрался на руки господина, ища в его объятиях спасение. Ватные ноги эльфа наконец послушно двинулся навстречу эльфу и полукровке.

— Эмилиан! - позвал он своего сына, но тот не отозвался, будто не слышал, как в холоде утра прозвучало его человеческое имя. - Лиан!

Голос эльфа звенящим эхом пронесся над их головами и заставил принца ощутить тяжесть на сердце, что пронеслась дрожью по всему телу. Он мог понять как поведение младшего брата, так и поступок отпрыска. Эмилиан не знал лишь одного, если он не отпустит свое дитя и не забудет о нем, как по покойнике, то  им придется столкнуться с опасностью, из которой только с благословением богов они выберутся целым и не факт, что невредимыми. Это заставило Ли погрузиться в отчаяние, что наваждением накрыло его и разбило головной болью, пронзающей тысячью острых игл.

Отрезвить его сумел лишь свист, пронзивший воздух морозным холодом. Чутье эльфа позволило Ли вовремя увернуться, а взгляду зацепиться за мерцание благородного металла. Сердце его зашлось от волнения, когда в паре шагов от себя он увидел серебряный шепот. Один лишь вид зачарованного артефакта манил и призывал коснуться его, взять в свои руки и наконец вернуть законному владельцу. Но мысли и желания Л`ианора разбились вдребезги, когда голос брата донесся до него. Он недовольно мотнул головой и медленно опустил руку, что тянулась навстречу копью.

— Оно прекрасно... - с досадой прошептал Ли и отвернулся, дабы не поддаться искушению и притяжению артефакта. Он мог бы ослушаться брата и вытащить копье из земли, но не время и место устраивать семейные разборки тем более на территории людей.

— Достаточно! - прервал он монолог брата, вгоняющий в пучину отчаяния. - Я пойду с Эмилианом, ты поступай, как знаешь.

Он долго и упорно смотрел на брата, пока на его губах на расцвела безумная улыбка.

Молись, чтобы я не умер и твой конец не настиг тебя врасплох, - не часто последнее время он применял силу мысли, чтобы безмолвно общаться с братом. Несмотря на то, что слова его несли в себе неприкрытую угрозу, его голос даже в голове звучал все стой же мягкостью и нежностью, испытываемой сердцем эльфа.

Прошу тебя, сопроводи нас до границы забытой пустоши.

И`ньяру был вне себя от ярости, он закипал и этот жар передавался старшему брату. Отчего-то это было приятно и радовало его сердце. Если уж братья не могли жить в мире и в ладу с самими собой, то проявление ненависти друг к другу все еще говорило о их небезразличии.

Младший принц молча развернулся и направился к границе с лесом. Эмилиан безоружно посмотрел на отца, не понимая того, что произошло за это краткое мгновение тишины. В ответ на вопрос, что застыл в глазах полукровки, Л`ианор согласно кивнул головой и последовал за братом.

— Подождите, я... нам пригодятся лошади, - опешив, затараторил человек, не понимая куда ему рваться: за дядей и отцом, или вернуться в дом и попрощаться с супругой.

— Лошадь тебе не пригодится. Она сбежит, как только ступит на нашу землю. Не забывай, ты смог прийти ко мне в детстве только по тому, что в тебе течет кровь эльфа.

Эмилиан запутался, его мысли разрывали душу, но страха он не испытывал. Догнал набегу отца и поравнялся с ним плечом к плечу. Вскоре они вошли в тени непроглядного и бескрайнего лесного края.

— Эй, ты! - окликнул Л`ианор брата и заставил того сбавить шаг, а затем дождаться, когда нерадивые кровные родственники догонят его.

— Ты меня чуть не убил копьем, - в голосе принца зазвучала обида, но выражение лица говорило об обратном.

И`ньяру усмехнулся и повел плечом:

— Да брось, - лениво проговорил он, - я знал, что ты увернешься.

Л`ианор хищно сузил глаза, но совсем скоро мотнул головой и тихо рассмеялся.

Эмилиан со стороны наблюдал за короткой перепалкой между братьями и точно также, как в детстве, не мог понять их странных взаимоотношений. Вроде они ненавидели друг друга до потели пульса, но продолжали двигаться параллельно друг другу, словно иного пути для них не предназначалось.

Они проделали огромный путь, зайдя так глубоко в лес, что тропа, проложенная их ногами, уже скрылась в темени деревьев, мгновенно зарастая и загоняя незнающих путников в ловушку. Эльфам не был ведан страх заблудиться в родных краях, где каждый куст, каждая травинка могла указать верное направление.

— Сделаем небольшой привал, – Л`ианор остановился подле векового дуба. Его крона была почти оголена, в нем будто не осталось жизни, о чем подтверждала ссохшаяся и потрескавшаяся кора дерева.

— Будь добр, подержи, - Ли передал Пухлобрюха брату, чтобы освободить руки, а сам присел и коснулся пальцами пожухлой листвы.

— Мы можем сократить путь и переместиться на границу леса и забытой пустоши.

Стоило эльфу произнести это вслух, как вся живность в лесу переполошилась, – заголосили птицы, взмывшие ввысь и покинувшие свои гнезда, а животные разбежались в поисках укрытия, где их было бы не найти и не достать.

Л`ианор забрал Пухлбрюхого обратно на свои руки и в благодарность похлопал брата по плечу.

— Ты же не передумал и дойдешь с нами... до конца? - в голосе звучала надежда, Ли обратил взор к младшему брату и уголки его губ неуверенно дрогнули.

Это было глупо и неразумно подвергать сейчас обоих наследников смертельной опасности. Будь они помоложе и все также безрассудны, то они бы увлеклись подобным путешествием. Сколько бы противоречий не заставляли Л`ианора сменить курс и бросить начатое дело, он не мог отпустить Эмилиана в одиночку спасать младенца.

К горлу подступил ком. Долгие годы Ли не испытывал той сильной тяги, что овладела им и принуждала ринуться брату навстречу, дабы заключить его в крепкие объятия. Он пересилил себя, все также нелепо улыбаясь, словно ему от самого себя было тошно.

Отредактировано Lianor (2025-03-03 12:43:15)

Подпись автора

мир сошел с ума и мы за ним

Ответ И`ньяру удовлетворил Л`ианора. Да, он прекрасно знал, что в его словах не скрыта забота о старшем брате, скорее уж он защищал собственную шкуру – навредят Ли, пострадает и Ину. И все же на лице эльфа промелькнула тень улыбки, он одобрительно кивнул и обернулся к Эмилиану.

Вряд ли полукровка раскрыл полностью дар эльфийской крови, по крайней мере некому было его обучить, а Л`ианор не спешил брать на себя отцовскую ответственность и заботу о взрослой детине. Он схватил Эмилиана за руку и рывком дернул его на себя. Не успел смертный  моргнуть, как все трое перенеслись в местность, где казалось ночь никогда не заканчивалась.

Использовать магию здесь было небезопасно. Несмотря на то, что сущность эльфов была соткана из силы, неведанной людскому отребью, ни Л`ианор, ни И`ньяру не хотели привлекать к себе излишнее внимание. Пока Эмилиан предавался изумлению, озираясь по сторонам, а Ину пресекал раздражающую болтовню, Ли шел вперед. Правда, не прошел он и десяти шагов, как на тело его напала слабость, а в желудке раздались тошнотворные позывы. Он резко обернулся назад и посмотрел на брата, что приблизился к гниющему трупу животного. До этого момента Ли не обращал внимание на смердящий гнилостный запах, пропитавший воздух, но теперь его лицо приобрело зеленоватый и болезненный оттенок. Он хотел было припасть к ближайшему дереву и как следует отдышаться, но вовремя остановил самого себя. Местная флора была насквозь пропитана темной магией и, если на территории эльфийского леса, она защищала своих детей, то здесь без проблем могла расправиться и сделать из тушки легкий перекус, не подавившись костями.

— Может ты уже перестанешь разглядывать его. Меня сейчас стошнит, - возмутился Л`ианор, силясь не глотать с жадностью спертый воздух.

Не дождавшись, когда спутники закончат краткий диалог, Ли опередил их и пошел по тропе. Его шаг стал быстрее и он не сбавил темп до тех пор, пока тяжесть в желудке не отпустила и ему не стало легче дышать.

Казалось, что в отличие от И`ньяру, который воспринимал сложившуюся ситуацию за веселый поход, Л`ианор был непривычно серьезен и сосредоточен. Его поступь была едва слышна и тем, кто создавал больше всего шума, оставался Эмилиан. Эльф не стал затыкать и обрывать его на полуслове, с этой задачей прекрасно справлялся младший брат. Ли тихо хмыкнул, прислушиваясь к наказу брата, и припомнил рассказах старика Та`нсалира. Бывший король повидал много чудес света и побывал в разных его уголках. Если Ли и перенял его любовь и интерес ко всему живому, то он не был самоубийцей, что без стоящей причины полезет в самое пекло опасности. Так он думал... до этого момента. В этих местах братья были впервые и видеть воочию старые развалины, ставшие памятью давно минувшей эпохи, было одновременно завораживающим и пугающим зрелищем.

Не пугай его, а то сбежит и канет в небытие. Я не хочу заниматься его поисками, - мысленно обратился принц к И`ньяру и молча обменялся с ним взглядами.

Еще одну проблему на свою бедную голову Л`ианор не переживет. Конечно, он не пожалел о том, что согласился помочь сыну, но усложнять свою жизнь в его планы не входило. И`ньяру бы только посмеялся с несущественных переживаний брата и, если бы Лиан ослушался и затерялся во мраке проклятой пустоши, то первым бы предложил убираться отсюда, позабыв обо всем, что случилось. И самое скверное то, что Ли не нашел бы причин противостоять подобному решению.

Перед ними тропа разрослась в каменную площадь, заросшую диким плющом и кустами с ядовитыми шипами. В самом ее сердце стояла статуя оскверненной и уничтоженной богини, что немедленно привлекла внимание путников. Л`ианор оглянулся по сторонам, казалось, что весь здешний мир притих или уснул вечным сном. Холодный ветер, завывающий из-за плотно стоящих друг к другу деревьев, напоминал вой голодного зверя, что терпеливо выжидал свою добычу.

Его Высочество прошел к подножию разбитой каменной лестницы, ведущей к храму, и поднялся по ее ступеням. Пухлобрюх нервно заерзал на руках принца, издавая испуганный визг. Как только он забрался на плечи нового хозяина и замотал свою мордочку в его волосы, то немедля притих. Ли отчетливо слышал, как стремительно бьется сердце этого существа, или же это его собственное сердце зашлось в беспокойстве и предчувствии грядущей опасности.

Прислонившись всем телом к высоким храмовым воротам, Л`ианор поддался вперед. Он приложил всю силу, дабы сдвинуть неподъемные двери, которые будто не хотели поддаваться и открываться перед незваными гостями. В образовавшийся проход, что по габаритам древнего храма выглядел будто мышиная щель, Ли прошмыгнул первым, за ним последовал Ину и последним Эмилиан.

Они остановились в огромном зале, от былого величия которого остались лишь обрушенные глыбы колонн, стойкий запах гнили и грязи повсюду. Паутина, что венчала свод крыши, оплетала каждый темный угол, закрывала собой дыры, что некогда были окнами и впускали внутрь свет.

— Вот это масштаб, - голос Эмилиана эхом разбился о каменные стены, поднимаясь ввысь над их головами.

Л`ианор неодобрительно шикнул и пустился вперед. Он прошел до места, что ранее было алтарем, за ним на стенах висели сгнившие гобелены, залатанные все той же паутиной. Принц съежился, – он ненавидел пауков, особенно тех, что достигали гигантских размеров, – и обратил взор к брату.

— Не думал, что скажу это, но как хорошо, что Cеребряный шепот с тобой, - сказал он это лишь по той причине, что вышел на встречу с сыном безоружным и сейчас, с опозданием опомнился, уповая лишь на магические способности.

Спустившись с возвышенности алтаря, Л`ианор прошел в арку, что вела во внутренне убранство храма. Оттуда начинался темный и запутанный коридор, напоминающий бесконечный лабиринт.

— Ненавижу лабиринты, - ворча, он сунул руку в поясную сумку и достал оттуда стеклянный пузырек. Встряхнув рукой, сосуд залился холодным свечением и рассеял мрак перед ними.

— Не расходимся, держимся вместе. Эмилиан, - обернулся через плечо, - ты меня понял?

Эмилиан сконфуженно кивнул и ближе примкнул к эльфам.

Отредактировано Lianor (2025-03-04 22:17:32)

Подпись автора

мир сошел с ума и мы за ним

Коридоры плутали, уводя путников вглубь храма, благо света зачарованного сосуда хватало на то, чтобы осветить им дорогу. Не было никаких указателей или признаков жизни. Время в этом месте словно остановилось, покрывшись толстым слоем пыли и паутины. Наконец впереди показалось открытое пространство, петля коридоров закончилась и незваные гости вышли... в главную залу. Л`ианор опустил руку, лишь крепче сжав пузырек в ладони. Он растерянно осмотрелся по сторонам и обернулся к спутникам. На лице Эмилиана отразилась опустошение, будто они зря проделали весь этот долгий и опасный путь, не наткнувшись на тайное логово древнего существа. Ли чувствовал себя двояко из-за спокойствия и безразличия брата, но даже этому был благодарен, ибо чужие чувство охладили его разум и давали возможность здраво оценить ситуацию.

Последовав примеру И`ньяру, старший принц прислонился к стене и медленно сполз по ней, усевшись на холодный камень. Он поджал к себе колени и положил подле себя сосуд, пальцами придержав покатые бока, чтобы тот не укатился от хозяина. Приткнувшись затылком к стене, с уст эльфа сорвался усталый вздох, он закрыл глаза и будто заснул. Вместе с братом, он прислушался к мертвой тишине этих земель, различая голоса животных, коим удалось подстроиться под условия гиблой пустоши и даже выжить.

Тишину нарушил голос Эмилиана, пропитанный напряжением и человеческим страхом. Л`ианор открыл один глаз и первым делом посмотрел на младшего брата, что мирно прикармливал местную живность, да и сам не упустил возможности подкрепиться, не удосужившись предложить запасы своим спутникам. Старший принц скупо хмыкнул и перевел взгляд на отпрыска. Он мог бы призвать его набраться терпению, но не проронил ни слова. Он не вступал между братом и сыном, казалось, что их незначительные словесные перепалки его совсем не касались. Эльф и сам до конца не понимал, что заставило его ввязаться в эту авантюру, не горел желанием быть заживо растоптанным сидом или стать его диетическим перекусом. Но теперь было слишком поздно отступать назад, оставлять Эмилиана в одиночку искать своего сына и, скорее всего, стать прикормом. Л`ианор заерзал, ища более удобное положение, как вдруг Пухлобрюх зашевелился в капюшоне эльфийской мантии, давая хозяину понять, что тот его придавил между собой и стеной.

Он сбился со счету, пытаясь проследить за местным течением времени. Внезапно его тело наполнилось тревогой, он распахнул глаза, те будто сверкнули в полумраке храмовых стен, и устремил свой взор на закрытую дверь. Медленно, без резких движений, Л`ианор поднялся с каменного пола, он прихватил с собой зачарованный сосуд и направил его свет на высокие ворота.

Земля под ногами содрогнулась, сопровождаемая оглушительным грохотом, будто валуны скатились с гор. Он поднявшейся в воздухе пыли застилало глаза, принц поднял руку, прикрыв запястьем нос и рот. Он отвернулся, когда с высокого свода крыши полетела пыль, орошая присутствующих мелкими хлопьями грязи и вековой пыли.

В зале стало еще темнее. Непонятно было наступила ли ночь, или же солнечный свет не мог пробиться сквозь запутанные ветви погибших деревьев. Тень, что пала со стороны ворот, застелила собой пространство, отчего пузырек в руке эльфа задребезжал тревожным светом и вспыхнул ярче прежнего.

Раздался очередной грохот. Необъятных размеров лапа опустилась на землю, не в силах переступить порог. Л`ианор широко распахнул глаза и уставился на брата. Вдоль позвоночника пробежались холодные мурашки, заставившие эльфа вздрогнуть. Он почувствовал как от конечностей отливает кровь и их пробивает дрожь. Он чувствовал страх, что липко покрывал открытые участки бледной кожи, и не мог различить кому из них двоих принадлежит это чувство.

Прогремевший над их головами голос поднял за собой вихрь смрадного ветра, ударившего волной в путников. Л`ианор едва устоял на ногах, выдержав смертельный порыв. Заслышав испуганный всхлип, Ли бросил беглый взгляд на Эмилиана, упавшего на пол и от страха сжавшегося в клубок. Эльф почувствовал волнение и, не проронив ни слова, нахмурился. Вряд ли им удастся заболтать верзилу и отделаться лишь разговором. Сглотнув ком, застрявший в глотке, Его Высочество медленно и бесшумно приблизился к И`ньяру и встал с ним плечом к плечу. Могло показаться, что он специально отдалился от сына, оставляя того в одиночку сражаться со своими страхами.

Он молча наблюдал за братом, что со всей осторожностью и знанием дела выказал сиду свое уважение. Опомнившись, Ли послушно встряхнул зачарованным сосудом, заставляя холодный свет погаснуть, и спрятал его обратно в поясную сумку. Эльф чувствовал как его тело постепенно сковывает ужас и конечности не хотят слушаться. Он насильно заставил себя поклониться сиду, накрыв ладонью свою грудь, безмолвно принося свои извинения за доставленные неудобства. Тот, кто прожил свою жизнь во мраке, имел слабость к источнику света.

Л`ианор вздрогнул и изменился в лице – ему не составило труда представить и даже ощутить, как их головы с легкостью скорлупы грецкого ореха раскрошатся  в мощной ладони монстра. Стоило ему услышать слова брата, как изнутри его прострелило, эльф вскинул голову, взглянул сначала на Ину, а затем на ворота, на пороге которых стоял сид идо сих пор не мог войти на территорию храма. Нервная улыбка пролегла на его лице, дрогнув в уголках губ. Он не знал, чувствовать облегчение за то, что его младший брат сообразил и заранее применил магию, ограничив вход, или же впадать в панику от того, что Туало от такой дерзости лишь еще больше разъяриться и обрушит свой гнев на их многострадальные головы. Оставалось лишь гадать, сколько времени и сил ему понадобится, например, разрушить храм, оставив камень на камне.

Л`ианор подпрыгнул от воя, вырвавшегося из пасти сида, и машинально закивал головой, не в силах вымолвить ни единого слова похвалы в сторону брата. Вдруг И`ньяру перевел стрелки на сжавшегося от страха единственного среди них человека. Ли прихватил брата за руку, в порыве пытаясь остановить его и оборвать, но в мгновение передумал. Его рука, застывшая в воздухе, плавно опустилась. Принц повернул голову на Эмилиана, отчетливо видя в его глазах застывший ужас.

Сжав челюсти, Ли нашел в себе силы сдвинуться с места. Он бесшумной поступью приблизился к Эмилиану. Вряд ли бы ему удалось сейчас успокоить и вразумить сына, переубедить его в обратном. Сделать его приманкой было как опасно, так и единственным способом обвести Туало.

— Лиан, - прошептал принц, протягивая отпрыску свою руку.

Раздался удар. Эльф отвел руку в сторону, ощущая острую пульсацию в конечности. Эмилиан подскочил на ноги и оскалился, подобно зверю, загнанному в угол. Из его рта то и дело вырывались гнилые оскорбления в адрес братьев, которые могли бы задеть за живое, чувствуй Ли хоть толику любви к своему чаду. Но никакого отзвука в его сердце не раздалось, он все также холодно смотрел на сына, а затем решительно двинулся ему навстречу и схватил за шиворот рубахи.

— Достойно прими свою судьбу, - голос его прозвучал отрешенно, выбивая последнюю спесь из Эмилиана. Человек замолчал. По его выражению лица было видно, что он потерял последнюю надежду и горько пожалел о том, что вообще обратился за помощью к тому, кто не желал присутствовать в его жизни ни в детстве, ни тем более сейчас.

Он потащил Эмилиана за собой, человек сопротивлялся и без сил упал на колени возле братьев. Л`ианор покосился в сторону брата, сделал глубокий вдох и вышел на шаг вперед.

— О, великий Туало, - казалось, что каждое слово дается ему с трудом, - прими же этот дар от своих покорных слуг.

В отличие от И`ньяру, в сложившейся ситуации Л`ианор ощутил бессилие. Его взгляд растерянно метался из стороны в сторону в попытке сосредоточиться и поймать мысль о том, как им следует поступить дальше. Что бы он не говорил и как бы не был холоден к Эмилиану, он не желал отправлять его на верную смерть.

В тишине раздался детский плачь, похожий больше на скрип старой двери. Он был омерзителен и пробирал до костей. Эмилиан крупно вздрогнул и вскинул голову. Он долго всматривался в силуэт сида, застывшего в проходе храма, и пытался что-то рассмотреть, но человеческому взору было сложно ориентироваться во тьме.

— Это Альдо... мой сын, - едва слышно прошептал он.

Л`ианор нахмурился, он посмотрел на И`ньяру. До последнего эльф не был уверен в том, что младенцу вообще удалось выжить и даже при всем этом он добровольно отправился в западню, уповая если не найти младенца живым, то хотя бы его останки. Как глупо.

Подпись автора

мир сошел с ума и мы за ним