РОМЕО ЭЛИА
дон Санторо

Harry Collett

мы уже не в Академии, Армандо, и этот экзамен ты не сдашь

ДАТА РОЖДЕНИЯ, ВОЗРАСТ: 1544, восемнадцатый день венца снегов (1544.02.18)
РАСА: человек
МАГИЯ: маг / файтер / огонь (80/10/10)
РОД ЗАНЯТИЙ: дон Санторо, наследник Венченцо Элиа, выпускник Академии св.Анны, офицер мажеского корпуса Кастилии
МЕСТО РОЖДЕНИЯ: город, страна

РОДСТВЕННЫЕ СВЯЗИ:
Венченцо Элиа – отец, граф Санторо. Патриот Кастилии, не поддержал бунт цветочников, признал регентский совет.
Лаура Элиа – мать, графиня Санторо, в девичестве Арамиччи.
Томассо Элиа – младший брат (младше Ромео на четыре весны), близнец Дженнаро.
Дженнаро Элиа – младший брат (младше Ромео на четыре весны), близнец Томассо.
Джулия Элиа – младшая сестра (младше на две весны).

ИСТОРИЯ ПЕРСОНАЖА:
Старший сын и наследник графа Санторо, обладатель горячей крови, язвительного языка и весьма саркастичного мировоззрения.
Выпускник магической Академии Святой Анны, юный, но выдающийся маг-файтер, после выпуска получивший звание офицера магического корпуса Кастилии, и должность в столице, Альтамире.
Амбициозный, целеустремленный, стремящийся достичь высоких должностей и записать своё имя в пантеон славы.
Ромео и Армандо были напарниками в последний год обучения в Академии – Ромео файтер, маг огня, Армандо менталист (файтеры и менталисты всегда работают в паре).
Они стали напарниками вынужденно и не по своей воле – так получилось, что оба остались без пары – напарник Армандо выпустился из Академии на год раньше, а самому Ромео, способному фехтовальщику и магу, нужен был партнер, равный по силе.
Их мнения никто не спрашивал.
Они однокурсники, оба из старых, аристократических, богатых родов, родители обоих вращаются в высоких кругах – но находятся по разным сторонам. Отец Армандо поднял восстание против короны и проиграл его, был убит в ходе подавления бунта, а сам Армандо теперь заложник в руках регентского совета. Предки же Ромео всегда были верны короне, и после смерти короля Фердинанда отец поддержал регентский совет.
Их наследники, и так недолюбливавшие друг друга, оказались по разным, противоборствующим сторонам, но вынуждены были тренироваться вместе и прикрывать друг другу спину до самого выпуска из Академии, ибо приказ есть приказ и оспорить его никто не может.

ПРОБНЫЙ ПОСТ:
Ведьмак думал и молчал.
Это было свойственно его профессии и порой добавляло пару-другую монет к озвученной ранее награде. Их не ценили и не уважали за опыт и напускную строгость, но выразительное молчание было ярче самых громких слов. Но сейчас Эскель вовсе не набивал себе цену.
Наоборот. В своем молчании, словно в пустой миске из-под каши, он пытался отыскать ответ на мучавшие его и чародейку вопросы: как поступить правильно, как выманить притаившееся в лесах лихо малой ценой, как избежать расправы со стороны барона. А в том, что милсдарь Гарнаш, придя в себя умом, осерчает, ведьмак не сомневался: никто и никогда не терпит показывать собственную слабость. А Эскель местным властителем едва полы не вытер. Такое не забывают и не прощают.
Услышав кровожадное предложение королевской советницы, Эскель кривенько усмехнулся. Иногда чародейка была категорична в словах, и не разберешь, что шутка, а что всерьез. К тому же заподозрить Трисс в лукавстве или чрезмерном лицемерии ведьмак попросту не хотел. Как и принимать услышанное на веру. Всё же не к лицу госпоже Меригольд заниматься членовредительством королевских поданных.
– Клочки по закоулочкам, почки да кишочки по веточкам, – не удержался ведьмак. – Не думал, что свежий воздух так сильно меняет натуру. Не замечал за тобой такую кровожадность.
Он замолчал вновь, а в пустой миске каши не прибавилось. Сытость медленно, но неотвратимо брала над сонным организмом верх. Ведьмак крякнул, потянулся, после нехотя встал.
– Если лесная ведьма так хочет желанное дитя, то зачем же отказываться и заставлять женщину ждать? Раз уж её товарка не принесла ей добычи, сдается, госпожа нынче зла и голодна. А оттого пойдет на всё, чтобы пожрать. Я бы предположил…
Задрожал ведьмачий медальон. Одновременно с тем с улицы послышались крики, в коридоре завозились, заворочались. Ленивое морозное утро взорвалось громогласным рёвом, от которого задребезжали плошки в ящиках.
– Беда! – выплюнул из себя бледный перепуганный служка, кубарем ввалившийся на кухню. – Чудище ворвалось на двор!
Ошалелым взором он скользнул по ведьмаку, задержался на Трисс.
– Госпожа! – заблеял несчастный, подползая на четвереньках к ноге чародейки. – Защити нас!
Эскель его уже не слушал.

***
Ведьмаки зачастую молчат, и молчание это прибавляет не только пару монет к озвученной ранее награде, но и дают возможность услышать что-то важное. Рёв, от которого кудлатые дворовые псы барона Гарнаша забились в самые зассанные углы поместья, принадлежал существу крупному и могучему. Этого было предостаточно, чтобы прикинуть, с чем предстоит столкнуться. Ведьмак не медлил: прихватил стальной меч, накинул на плечи усеянную частой шиповкой куртку и выскочил на галерею.
Снесенные ударом ворота живописной щепой разметало по всему двору. Среди обломков в куче окровавленного тряпья угадывался привратник, которому не посчастливилось оказаться поблизости. Взрытая могучими когтями-копытами морозная твердь, снесенный колодец и опрокинутый сараюшка – это дало ведьмаку много больше, чем перепуганный бред служки.
Рёв послышался вновь, а вслед за ним – человеческий крик. Истошный, надрывный, переходящий в протяжный женский визг, врезающийся в память арбалетным болтом. Эскель выругался и, перемахнув через деревянные перила, спрыгнул наземь.
Он не ошибся.
Матерый лохматый черт, увенчанный парой несоразмерных по-бараньи закрученных рогов могучими ударами лап громил стену поместья. Кроваво-алый язык вывалился из разверзнутой пасти, с желтых кабаньих клычищ капала слюна. Госпожа не стала ждать повинных и решила взять своё чужой силой.
Меч, покинув ножны, описал широкую дугу.
Тренькнула тетива. Раз. Другой. Люди Гарнаша, придавая себе храбрости отборной матершиной и излишней бравадой, били из окон. Чёрт, ощутив болезненные удары-уколы, бесхитростно боднул стену. Прыснула фонтаном каменная крошка, а чудовище неожиданно отпрыгнуло от стены прочь, зарычало, припав брюхом к земле, выставило покатый лоб. В следующее мгновение третье око его налилось кровью, засверкало. Эскель знал, что случится после, но предупредить не успел. Укрыв взор на миг, он избежал страшной участи.
Один из лучников бросил оружие, схватился за горло, закашлялся. Затем вывесился из окна по пояс и был сцапан чёртом в один миг. Второй заверещал, ввалился внутрь комнаты. Ведьмак не видел, но догадывался, что бедолага сейчас выцарапывает собственные глаза, чтобы не видеть насланные чудовищем видения.
Ведьмак, перехватив меч, побежал полукругом, заходя сбоку. И вот тогда чёрт его заметил. Ощетинившийся, ощерившийся, не давая и мгновение на раздумья, он бросился вперед, намереваясь растоптать, убить ведьмака одним ударом.
Эскель спокойно ждал, а мгновение растянулось для него в вечность. Всего в пару прыжков чудище оказалось рядом, ведьмак ловко ушел от атаки, взмахнул мечом… чтобы рассечь пустоту. Противник оказался проворнее.
Черт, пролетев десятка два локтей мимо, остановился, взрывая землю когтями. Заревел, замотал рогатой головой, намереваясь броситься вновь.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО:
Есть ли вам 18 лет? |  да
Если да, то нужен ли вам доступ в раздел NC18+? |  да