Штайнфензе весной был похож на зеркало, в котором утонуло небо. Огромное, тихое, оно дышало холодом горных источников, и пахло чем-то свежим, чуть терпким – как вода из колодца, в которую уронили ветку сосны. По краям озера стояли темные ели, с которых на землю осыпался влажный, почти чёрный хвоинник; в тени пахло смолой, мокрой корой и совсем немного – тиной, что скопилась по краям берега. Покрякивали мимо проплывающие утки, снующие между комышек в поисках пищи, с криком проносились зелетные с побережья Асианского моря чайки, осаждая многочисленные скаты крыш, венчающих башни замка. Сейчас солнце освещало его грозные каменные стены и тень от него почти не касалась озера в отличии от первой половины дня, когда часть водной глади укрыта будто темным покрывалом из шпилей и башен.
Отто стоял в воде по колено. Ботинки откинуты прочь, штаны заправлены выше колен, под пятками перекатывалась мелкая галька, попадающаяся время от времени среди темного, почти серого прибрежного песка, щекотала ступни. Время от времени барон Данкель наклонялся, шаря у себя под ногами и боломутя и без того ставшую непрозрачной от его вмешательства воду. Камушки и речные ракушки он выбирал наугад, бросал без цели – просто, чтобы видеть, как круги расходятся по тихой глади. Раньше в этом месте он читал – здесь было проще всего сбежать от вечного шума Академии, от взглядов, от необходимости доказывать кому-то и что-то. Теперь сбежать не получалось.
Потому что рядом всегда был Бастьен Алларин. Он был целителем лишь на год младше самого Отто. Юноша прележный, мягкий, неконфликтный, без лишней спеси и отличающийся нравом добрым и положительными успехами в учебе. Что ещё было ожидать от племянника епископа Аттенауского? Он явно воспитывался с смирении и строгости. В общем говоря – полная противоположность барона Данкеля. Наверное именно поэтому его и поставили в пару к взбалмошным файтеру, за последние пару курсов сменившего столько “сосудов”, что впору было бы считать его безнадежным. Однако, среди всех на своем курсе в магических спаррингах он показывал наилучшие результаты. Возможно только это и заступничество мажеского корпуса со стороны Айзена, чьим подданным он являлся, не давало вышвырнуть его прочь из академии.
К честь Данкеля, он держался от опрометчивых поступков уже пару месяцев. Оставалось дотерпеть каких-то ещё столько же.
– Мог бы сказать, если не хочешь компании, – тихо произнёс знакомый голос Бастьена, приближаясь к берегу.
– Я говорил. Раз двадцать. – Отто не обернулся. Ещё один камень от взмаха руки, похожего на удар плетью, хлестко свистнул, проскочив по глади озера раз пять, прежде чем скрыться под водою.
– Да, но это было вчера, позавчера… и позапозавчера. Сегодня-то ты ещё не пробовал об этом говорить, – уточнил юноша, подходя ближе. Отто казалось, что он его преследует. Отчасти, пожалуй, так и было. Бастье всегда находил его в самых укромных местах академии, словно ему кто в обязанность поставил следить за взбалмошным файтером. Вот теперь и до убежища его добрался. И, судя по голым ногам с прилипшей к коже ряской, добрался не без приключений. Ну а как же хотел…? Не зря же  это место убежищем называется.
С ухмылкой Данкель наблюдал, как Бастьен осторожно поставил свои ботинки на берегу, и уже с большим удивлением краем глаза приметил, как тот с уверенностью опустил ногу в воду, будто именно для этого и шёл сюда, а вовсе не для того, чтобы отследить своего файтера. Холод дал знать о себе мгновенно: громко втянув воздух ртом и весь выгнувшись, будто кошка, увидевшая на полу кабачок, Алларин вскинул пораженное до глубины души лицо на мага огня.
– Х… холодно!
– Да что ты! Так вроде весна же! – иронично приподнял брови Отто, скрестив руки на груди, в выжидании, когда этот юный мальчишка сиганет из воды. Однако Бастьен, поймав а себе насмешливый взгляд, губы поджал и опустил и вторую ногу в воду, – Ииии… как водичка?
– Тепло, – процедил парень, – Распробовал.
Они постояли молча, слушая, как ветер шуршит в кронах. Отто снова наклонился, подбирая из воды очередую ракушку, кинул её сильнее. Та ударила по глади раз, другой, третий, и скрылась в расползающихся кругах.
– Ты ведь раньше не был в Айзене до академии? – спросил он вдруг, будто между делом.
– Нет. У нас на юге озёра меньше… и теплее. – Бастьен улыбнулся, глядя на дальний берег. – Зато людей больше. Там ты бы не смог так прятаться.
– Это не прятки, – Отто фыркнул. – Это… передышка.
– “Передышка” от чего?.
– От тебя.
Вода плеснула у берега, и тень в глазах Отто чуть отступила.
– А ты? Ты от кого отдыхаешь?
– От тебя, – серьёзно сказал Бастьен, но, заметив выражение лица барона, добавил, – Шучу… Просто переживаю, что ты… дел натворишь. Меня уже предупреждали, хотя эти месяцы прошли довольно спокойно.
– Предупреждали о чём? – несколько напрягся юноша.
Бастьен что-то тихо хмыкнул, но ответить не успел – тропинка в за елями хрустнула под чьими-то шагами, заставив обоих парней встревоженно обернуться. Кто-то ломился сюда с такой неуклюжей старательностью, что тропинка, должно быть, стала вдвое шире прежнего.
“Втрое…” – поправил мысленно сам себя Отто, когда из-за кустов высыпала дружная братия кастильцев. Фернандо де Кастаньеда со своей бравадной смазливой рожей, Понсе Олливар и вечно крутящийся рядом Маркус Штайн.
– Выглядите, словно белок по лесу гоняли... – хмыкнул Данкель.
– О, вот так встреча…! – протянул Фернанд, натолкнувшись плечом на одного из приятелей.
– А мы всё смотрим, что тебя между уроками не видать. Уж думали тебя давно на цепь посадили и выпускают только до столовой и занятий с конвоиром, – расплылся в доволной собственной издевкой лыбе Маркус, расхаживая по маленькому “лагерю” своего однокашника.
– Было бы не плохо! Может тогда я бы точно знал, где его искать, – попытался перевести странный разговор в шутку лекарь, аккуратно выходя из ледяной воды. Он уже и без того трясся от холода.
– Тогда бы мы все точно знали, где его искать, – оскалился Фернанд, наблюдая, как Маркус уже начал изучение небольшого шалаша под елью. Отто дернулся было на защиту своего убежища, выходя из ледяной воды на берег, однако на его пути вырос Понсе - довольно рослый парень, с которым сражаться на кулаках было бы глупо. Несколько раз Отто уже пробовал, и проигрывал кастильцу в любом спайринге, если дело не касалось магии.
– Милое местечко. Твоё любимое, Данкель?
– Ага. Сразу после покоев твоей мамки...
– Что ты там вякнул?
– У меня много любимых мест. И мало тех, кто зван в них, – пожал плечами барон.
– Ну думаю, что для своих друзей найдётся пара тройка приглашений, а…? – усмехнулся Фернанд.
– О, а мы давно друзьями стали? – сощурился юноша, смотря в не менее раздраженный и злобный взгляд кастильца. Он прекрасно понимал, зачем те пришли, – Думал тропы, ведущие сюда прячутся от людей с пустыми головами…
– Тебе язык не дорог, кучерявый? – возмутился Понсе, однако их всех прервал голос лекаря, всё ещё пытавшегося натянуть на мокрые ноги ботинки.
– Л… ладно! Если вы поболтать, то давайте сменим тему.
– Отличный план! Давайте сменим! – тут же поддержал Фернанд, взмахнув руками, – Нам тут всем как раз интересно узнать, как так вышло, что Маттео выгнали из академии, а тебя… внезапно нет!
Данкель стиснул крепко зубы. Ему не нравились разговоры об этом, а вспоминать произошедшее было ещё более неприятно.
Уже холодная, но ещё не подмерзшая грязища липла к щекам. Смех, колкие выкрики, чужие глаза, жадно следящие за каждым его движением. Тяжесть колена, упертого в грудь и хруст ребра под ней. Горечь ярость с примесью унижения прожигала сильнее, чем горячая кровь на губах. Впрочем, не сильнее, чем жар ладоней. Пламя вырвалось, оставив ожог на земле, высушило её в мгновение, будто бы здесь и не прошли недавно дожди. Оно взрыло землю, заставив противника отшатнуться наконец и дать встать. От огненного шара, который запустил в него тогда Маттео, решив, что их потасовка переросла в дуэль, Отто увернулся… А вот стоящая позади него таверна - нет.
– Просто кто-то не отличается умом и путается в мешенях. Зачем кому-то косой маг в корпус...
– А ты самый меткий у нас?
– Я не использовал магию против него, – ответил Отто, стараясь говорить медленнее, чтобы не сорваться снова.
– Ты спровоцировал его. И первый применил магию.
– Я не направил её против людей…
– Твой удар был не менее сильным. Все это видели! Но тебя оставили. Почему?
– Всё дело в меткости. Но откуда вам об этом знать, и впрямь... Это вам не белке в глаз стрелять и не по бабе членом целиться.
– Ты поступил как крыса и подстроил так, чтобы Маттео вышвырнули, а ты, медвежонок из золотого мешка, смог откупиться. В честном бою ты бы его не одолел.
– Хочешь проверить? – с вызовом поинтересовался Данкель, встав вплотную к Фернандо.
– Проверим.
– На ближайшем спарринге только не обоссытесь выйти против меня, как всегда…
– Зачем же ждать следующей тренировки? После отбоя. Во дворе. Подальше от комнат.
– Идёт.

***
Его комнату перестали запирать уже около месяца назад, так что уйти после отбоя оказалось делом пары минут. Каменные коридоры дышали ночной прохладой, узкие окна пропускали полосы лунного света, вытягивая тени по стенам. В Академии было тихо: спали даже самые шумные. Но эта тишина лишь подчёркивала гул крови в висках.
Коридоры Академии, обычно оживлённые и шумные, теперь казались слишком пустыми. Отто шагал быстро, почти неслышно, и чувствовал, как где-то внутри всё уже разгорается. Как всегда перед боем.
– Данкель! Данкель, стой! – послышался позади оглушенный шепот. Это Бастьен, по видимому, стороживший всю ночь у двери, наконец выплыл в простых штанах и рубахе и затопал следом, едва успев натянуть ботинки, – Не делай этого!
– Поздно. Я уже принял вызов. Как говориться, мни сиськи, пока они не замёрзли...
– Отто, это глупо! Ты знаешь, что именно этого они и добиваются. Чтобы тебя выперли! У тебя испытания через месяц, ты…
– Хватит. – барон резко остановился и оглянулся. Лунный свет высветил напряженные острые скулы, тень упала на глаза, и в ней тлел багровый отблеск. Он, в отличии от своего сосуда, прекрасно знал - если не решить это сейчас, они попросту не дадут ему ступить шагу. Они и без того долго ждали, пока Отто был под наблюдением, – Если не хочешь – не смотри. Но не мешай мне.
Тренировочный двор встретил их темнотой, прорезанной только факелами у стен. Воздух пах гарью и сырой землёй. Здесь уже ждали: Фернандо стоял в центре, с напускным спокойствием, за его спиной – Маркус и Понсе. На каменной скамье устроился Клаус - менталист и сосуд Фернандо - лениво наблюдавший за происходящим, словно за спектаклем.
– О, барон! А мы-то думали, вашество струсит в очередной раз…
– Думали, надеялись или молились? – поинтересовался Отто, шагнув в круг двора, взмахнув ладонью и заставляя заискриться на ней пламя.
– Давай, Данкель, покажи свой цирк, – добавил Фернандо, вытягивая руку. Кровавые искры заструились меж его пальцев, бросая на камни под ногами отблески, – Потренируйся, прежде чем будешь показывать свои представления только мамке.
Огонь рванулся почти сразу. Красный шар сорвался с руки Отто и ударил в то место, откуда успел отшатнуться Фернандо – тот дрогнул, но устоял. Камни двора мгновенно высохли, трещинки засветились, как от жара кузнечных мехов.
– Сильнее не можешь? – противник сделал шаг в сторону, и выпустил ответный поток огня. Несколько слабее, но куда более точный. От него Отто едва увернулся, пропуская удар кулаком поддых. Компания залилась довольным смехом, наблюдая, как Данкель ответил новым взрывом пламени и отшатнулся от Фернандо сам.
– Отто! Аккуратнее! – донеслось до него предостережение юного лекаря, на что тут же нашелся чем ответить Клаус.
– Это ты лучше аккуратнее! Сколько раз ему уже сосуды меняли? С ними рядом никто не выносит.
– Бешеный щенок лучше у ноги! Тебя ведь за этим и держат!
Пламя Отто сорвалось кнутом и щелкнуло, как ему показалось, в верткого кастильца, однако сморгнув наваждение, он понял, что там его уже не было и едва не пропустил новый огненный шар, направленный себе в плечо откуда-то сбоку. Голосов он не услышал. Не услышал и спор откуда-то от стены, где Бастьен, заметивший вмешательство Клауса, тут же кинулся к кругу.
– Отто, остановись. Ты даёшь им именно то, чего они хотят! Отто!!!
Фернандо мелькал перед глазами с угрожающей быстротой. Слишком быстро и нереалистично. Раньше ничего подобного Данкель в спарринге с ним не видел. Но даже подумать над причинами этому ему не хватало концентрации. Он лишь тщетно пытался попасть по противнику, защищаясь от его кулаков, ударяя в ответ. Кажется, что силу пламени он перестал контролировать давно.
– Остановись! Ты перегреваешься, ты… – крикнул Бастьен, но его слова утонули в реве пламени.
Волна пламени взорвалась из-под ног, воздух загудел, словно закрученный вихрем ветер, принявший наконец форму смерча. Секунданты прижались к стенам, закрывая лица. Уже ставшие сухие лозы дикого винограда, черными пальцами вцепившись в стены монастыря у галереи вспыхнули, ветер подхватил дым.
Фернандо сквозь красное марево ухмыльнулся, перехватывая горящими пальцами кулак Данкеля.
– Ты не маг. Ты поджигатель. Думаешь огонь можно купить, как твой отец титул? Ты такой же фальшивый, как и твоё баронство!
– Зато огонь настоящий, – оскалился хищно Данкель, перехватив его руку, но вовсе не для того, чтобы освободиться, а наоборот - задержать противника рядом с собою как можно дольше.
Пламя взвилось рывком, сорвавшись во все стороны, как рой ос. Жар полоснул по лицам стоявших слишком близко, а факелы вдоль стены вспыхнули ярче, осыпаясь искрами и каплями смолы на потемневшие камни двора.

Отредактировано Otto Dunkel (2025-08-16 18:57:37)