THE WIZARDING WORLD OF HARRY POTTER
Я собираюсь продолжать идти, пока я не выиграю — или умру. Не думайте, что я не знаю, как это может закончится. Я знал это в течение многих лет.
Harry Potter // Гарри Поттер
daniel radcliffe

---

О Гарри галдят газеты. Каждая статья в ежедневном пророке только о тебе – о мальчике, который выжил. Избранный. Дитя пророчества. Ты хоть понимаешь, как сильно этим бесишь?
Бедный мальчик-сиротка, который одиннадцать лет даже не подозревал о том, насколько он известен в обществе волшебников. Вечно суешь свой нос ни в свои дела, постоянно влипаешь в неприятности, но почему-то тебя за это не наказывают, а даже наоборот, каждый в Хогвартсе поддерживает твое желание как можно быстрее умереть и поощряет это  дополнительными баллами для факультета. Наверное, просто уже все давно поняли, насколько глупы и безрассудны порой бывают гриффиндорцы — а если быть точнее – всегда глупы и безрассудны – и поэтому не пытаются вставить палки в колеса. А еще все ученики красного факультета чрезмерно амбициозны и зациклены на всеобщем внимании.
А как еще иначе дать оценку Поттеру, если он в каждой бочке затычка? Что на первом курсе пошел биться с троллем, толком еще не научившись крепко держать в руке волшебную палочку и из сотни заклинаний выучив только «вингардиум левиоса». Что на второй год он решил со змейками по подвальным Хогвартским трубам в прятки поиграть. И далее, далее, далее.
И что же, Поттер, как нам быть без тебя? Собирай давай скорее свою метлу и залетай к нам на огонек в «Три метлы». Будешь дальше лезть во все дыры и спасать наш мир от зла, ведь кто еще, кроме тебя на такое способен? Больше никто, мальчик со шрамом, ты такой единственный.

---

заявка в пару: нет

---

Кто-то должен был написать эту заявку. И этим кем-то стала я. Как нам жить без главного героя? Гарри Поттера не хватает, он нужен нам, как учебники заучке Грейнджер. Как лимонные дольки Дамблдору. Как отдельный лоток для профессора МакГонагалл.
Я спокойно отношусь к каноничной внешности, ничего против Редклиффа не имею, но если вдруг вы посчитаете, что на роль Поттера можно подобрать более играбельную мордашку, то лично я не буду против смены внешности. Тем более, что сама рассматривала вариантом Тимоти Шаламе.
Активно собираем каст. Играем в свое удовольствие. Пока что конкретного сюжета нет, но мы над этим работаем. Так как вселенная Гарри Поттера обширна на временные линии и события, то мы пришли к такому выводу, что у каждого поколения будет свой сюжет. А учитывая еще тот факт, что Джинни в любовные интересы уже застолбили, ты у нас будешь таким холостяком. Вечно молодой, вечно пьяный, вечно свободный, вечно дерущийся с Волан-де-мортом.
В общем и целом, ты к нам приходи, мы тебя будем ждать, шрамированный.

---

ОПИУМНЫЕ ВОЙНЫ
Отряд цыке: ищутся все.
В наличии: Алтан Тренсин, Чахан Сурен, Фан Рунин.

► тема каста ◄

---

     Нам преступно мало дали внимания в книге, хотя вся книга могла быть о нас.
Ищутся все цыке. Немного о "Странных детях", как их еще называют (потому что мало кто из нас доживает до старости). Цыке это личный отряд императрицы Никана, ее тайные убийцы и порученцы для всего, что нельзя провернуть гласно или хотя бы законно. Их дом Ночная Крепость, тайная цитадель в горах Кухонин. Для цыке война не заканчивалась никогда. Все мы — шаманы. Люди со сверхспособностями или даже магией, дарованной благодаря связи с избравшими нас богами. Для всего мира шаманы или несуществующая сказка сиволапых крестьян, пришедшая с древности, или вымершие носители древних знаний и культов.
Да и сами цыке видятся всем больше страшилкой, подумать только — зачем императрице тайные убийцы? Оно ей надо?
Надо, еще как, страна трещала по швам годы, и политических противников, которых хорошо бы найти мертвыми по утру, а то и не найти вовсе — всегда пруд пруди.
С началом войны цыке автоматически становятся Тринадцатой Дивизей.

Но мы хотим играть не в это или не только в это. До начала Третьей Опиумной войны у цыке есть несколько лет обычной (для них) жизни. Насыщенной, яркой, со своими перипетиями, альянсами, дружбой и соперничеством. И нам ничего из этого не показали.
Я (Алтан) хочу сыграть всё  — как Ночная Крепость стала мне домом, и вы там были задолго до меня. Как получилось так что Алтан стал для вас маяком, и почему я не был отдать готов под нож или заключение в Чулуу-Корих никого с тех пор как стал командиром, хотя должен был много раз.
Мы придумаем свои приключения, задания до начала конца, где приходилось нестандартным нам решать нестандартные задачи на благо империи. Мы сыграем Хурдалейн и то что было после него, не как скупые строки, а как полноценные истории. Мы можем сыграть то как нас предали, и кем мы стали после того как некому стало служить.
Я, Рин, Чахан — ждем своих друзей.

поименный список

Кратко о свободных персонажах:
— Кара — "якорный близнец" и сестра Чахана (Чахан у нас уже есть, приходи к брату). Шаманка из племени кетрейдов. Никого не призывает, но видит глазами птиц, хорошо понимает что такое шаманизм, одна из немногих среди цыке вообще понимает как это работает. Ум, совесть и уравновешенность всех цыке, постоянно заменяет своего брата на посту лейтенанта и правой руки Алтана. Молчит умнее чем другие разговаривают.
- Бацзы — призывает божественного вепря, один из тех, кого призыв бога не меняет, недоучившийся кадет Синегарда с военным образованием. Брутальность, бахвальство и очарование мужественности. И боевые грабли.
— Юнеген —  призывает бога-лисицу, отчего может обращаться в лису. Красив, нервозен, неуловимый разведчик отряда, так как боится порой даже своей тени, но это всегда спасает его шкуру. Первый в очереди чтобы воскликнуть "мы все умрем!", но все равно лезет куда сказано. Колок на язык, отчего всегда балансирует между желанием сказать остроту и промолчать, дабы лицо не попортили.
— Суни —  вне одержимости — двухметровая гора скромности, доброты и почти детской простоты. В моменты призыва бога-обезьяны — неуязвимое яростное чудовище, сверхвыносливое и сверхсильное, способное давить в руках черепа как гнилые помидоры. Давно должен быть убит или отправлен в Чулуу-Корих, как того требуют законы цыке ко всем, кто начинает проигрывать своему богу войну за тело и разум, но Алтан раз за разом возвращает его из безумия на берега разума.
— Араша — шаман, настолько преданный речному богу, что отряд теперь таскает сопартийца в бочке. Потому что Араша предпочитает выглядеть как вертикальная или не очень лужа. Но ты можешь что-то с этим сделать, чтобы нам не пришлось тебя таскать как кастрюлю с компотом когда рядом нет водоемов. Исключительной силы шаман воды, способный на время даже остановить течение реки. Спокоен, рассудителен, не без намека на чувство юмора. Мужчина средних лет, это все что известно о его людской внешности. Мы забудем о бороде и наростах из ракушек если надо, честно.
— Рамса —  один из двух не-шаманов отряда, однако стоит один за двух. Дитя войны, сирота, что был сослан из тюрем к цыке, что выглядело как сомнительная амнистия. Рамсе не больше пятнадцати лет, ребенок революционеров-неудачников, лишился глаза когда его отец неудачно подорвался сам. Рамсу это не остановило в любви к огню и разрушениям — бесконечный энтузиазм и недюжинный интеллект, вкупе с инженерской жилкой, и вот перед вами самый страшный взрывотехник-пироман отряда. Поверь, нам самим рядом с тобой спать страшно, ты же кажется спишь в обнимку с бомбами.
Легкий характер, язык без костей и шило в жопе, заменяющее позвоночник — это все Рамса.
— Энки — второй и последний не-шаман, но незаменимый член отряда. Целитель с золотыми руками. Тот кто хранит, обрабатывает и изготавливает всю нашу психотропную сокровищницу, которая нам нужна для связи с богами. И просто хороший, волевой, разумный человек. Пусть со стороны сомнительно что целитель не придаток к отряду, а полноценная его часть, для нас ты равный. С очень весомым правом голоса, так как еще и один из самых взрослых. Ты лишен безумия шаманизма, а потому успел и повзрослеть, и остаться самым "нормальным".

Давайте напишем наши истории как положено.

---

Ваш пост

Цыке никогда не были армией.
Но они стали ему домом.

Когда ты всю жизнь чья-то надежда и национальное достояние, ты сначала устаешь, на что-то надеешься и хочешь какой-то чуши навроде "принятия", а потом становишься тем кем требуется.
И жизнь становится простой, пусть и жизнью в пустыне из клетки своей славы да в костюме созданного образа.

А потом ты попадаешь к Странным детям. Проще сравнить это со сменой планеты и страны, чем просто с назначением в боевое подразделение. Потому что все тут были сами по себе и вместе одновременно, пусть не по своей воле. Поломанным был каждый.

И внезапно ты понимаешь — они тебе ближе, вот такие. Ломаные, безумные, разные. Такой отличный от всех, спирец с красными глазами и укрощенным огнем — встал в это ряд не как чудо на постаменте, не экспонат то ли зала славы, то ли кунсткамеры. А как один из многих.
Хотя ладно, они все одна большая кунсткамера. Цирк уродов. Самых опасных в стране, а может и во всем мире уродов, где каждый знал свой конец. Безумие Чулуу-Кориха или смерть. Второе — если повезет.

Быть "одним из" оказалось восхитительно. Каждый варился в своих бедах с головой, нет цыке без этого. Каждый был одиночкой, но Алтан больше не был зверем на выселках.
Да, в Синегарде он был любимцем всех учителей, потому что нельзя не оправдывать. А тратить время впустую даже и не на что. И не на кого. Но это делало все еще хуже, слепой восторг младших и соревновательная неприязнь старших — делали ров равным морю. Который ему и не хотелось пересекать.

Тут у него появились друзья. Насколько Алтан вообще понимал что такое дружить, но выяснилось что ему бешено этого не хватало — побыть просто человеком. Убийцей, шаманом, псиной императрицы. Но человеком.

Эйфория продлилась недолго.
Фейлен ему стал ближе всех. Сильный, бесконечно и пугающе сильный, с детской непринужденностью игравшийся с этой силой и принявший в свой круг спирца, не завидуя ему. Он был не слабее, а то и сильнее.
Но Фэйлена Алтану пришлось предать. Потому что предать было необходимо. Или его, или цыке и Тюра.

Алтан всегда умел быть верной цепной собакой. "Он никого не подпустит к себе кроме тебя".
Это и самое паршивое, Тюр. Самое паршивое до бесконечности и первое, о чем Алтан жалел не переставая, но не видя иного выбора.

Когда Тюр умер, Алтан дал себе обещание — никого из цыке больше не придется запирать в Чулуу-Корих. Фэйлен был первым и последним камнем на его совести.
Ни-ко-гда.

Но чтобы это выполнить — надо решить одну проблему. И возникла она незадолго до кончины Тюра, стоило ему официально назначить прееемником Алтана.
Проблему звали Чахан.

Провидец его бесил все эти годы, хотя они и не сближались. Вел глухостепец себя как всезнающая принцесса, и тем холоднее, чем очевиднее становилось что преемником ему больше не быть.
Как ему удавалось совмещать мнимое спокойствие с кислотной спесью — талант, не иначе. Прирожденный. Даже синегардцы таким похвастать не могли.
И если раньше Алтану было плевать, он привык к шпилькам в свой адрес, спирская шкура уже огрубела в камень за всю жизнь. Но теперь это были не плевки от равного, которого можно послать к оленям, или откуда он там вылез. Теперь это был оскал того кто ставил под сомнение его власть.

И видимо белоглазый мальчишка обзавелся крепкими иллюзиями, что если Алтан пускал по касательной весь его яд до сего момента, то так будет и впредь.
Белоглазый беловолосый мальчишка из Глухостепи напрочь не то что не знал Алтана, но даже не представлял что живет за бронзовым спокойствием лица, схожего с храмовыми идолами. Потому что видать никогда даже не давал себе труда приблизиться и рассмотреть.
И сегодня ему придется кое-что узнать.
Например что его выбор или подчиниться, или исчезнуть.

Алтан не умел проигрывать и учиться не собирался.

Свежий ветер разгонял туман, но в густых елях у подножия Ночной Крепости все равно тот оседал аки вата. Они договорились встретиться на поляне, что всем цыке знакома, а потом уже найти себе тихое место. Устраивать разборки на глазах у всех Алтан не собирался, даже если Тюр дал добро на дужль. А Провидец, на удивление, предложение "выехать и разобраться" воспринял спокойно, если не сказать охотно.
Впрочем, рожа у Чахана всегда была самодовольная донельзя.

Шаман выплыл, сам похожий на порождение туманов. Алтану всегда было непонятно как тот вообще хоть что-то видит, но не ему конечно придираться за странность глаз. Да и плевать, на углы столов не натыкается и ладно.
С торбой за плечом, в черной форме, которую Алтан не снимал теперь всегда, сам спирец куда больше напоминал военного вообще, чем вот эта фея одуванчиковая. Дунь — улетит.

Стоило ему поравняться, Алтан молча кивнул в приветствие и мотнул головой вглубь лесов. Эта поляна на уединенное место никак не тянула, да и из Ночной Крепости мало ли что могли увидеть.
"И лучше иметь рядом воду".
Дойдя до небольшого водопада, мирно журчавшего через сизый лес, он бросил торбу на землю.
— А теперь по порядку — какого хера тебе не нравится? — тон был ровный и казалось бы спокойный, но без притворного дружелюбия, в котором можно замаскировать иллюзию непринужденности. Под вопросом зримо маячило очевидное "и когда ты заткнешь свой хлебальник и перестанешь вести себя так будто никто тебе не указ".

Не то чтобы у Алтана были прям вопросы, ему казалось что он знает причину. Чахан ведь до появления спирца был преемником Тюра. Но диалог надо было с чего-то начать. Почему бы не с наезда.

HELLUVA BOSS
не самая депрессивная сова ищет не самую жизнерадостную гончую
Loona // Луна
Loona — Helluva Boss

---

Ты — канонище
— Ты бессменная (почти, временами Столас не в депрессии и берет это на себя) секретарша в I.M.P, маленькой но могучей кучке из трех бесов, один из которых твой приемный отец. А занимаетесь вы тем, что сводите счеты с теми, кто все еще жив, но перешел дорогу кому-то из уже умерших.

— Но вообще-то, в какую только пакость вы не вляпывались, начиная с "людей в черном" из мира живых и адской мафии, заканчивая причудами скучающих демонов Гоэтии (стоит признать, что именно так мы и узнали о существовании друг друга) и их интригами. И только подумай, сколько всего еще впереди.

— Твой характер — минное поле из сплава цинизма, агрессии, импульсивности и грубого равнодушия, приправленных сверху периодической апатией. А еще ты сидишь в телефоне больше, чем спишь. Не то чтобы этот набор был в Аду чем-то необычным, но так или иначе, ты "на ножах" с почти всем миром вокруг, и исключения можно пересчитать по пальцам. И я среди них.
А про то, что ты пьяная спишь на работе, мордой в стол, Мокси скорее всего просто врет.

— Несмотря на сказанное выше, когда прижимает, для многих становится неожиданностью твоя изобретательность, "уличный" ум и находчивость. Кто-то даже может заподозрить, что под белым мехом, где-то там, совсем далеко, запрятано доброе сердце. Умение стрелять из почти всего, что может стрелять и травмировать окружающих подручными средствами (когти и зубы тоже считаются) удивляет куда меньше.

---

заявка в пару: нет

---

— Я отталкиваюсь от того, что первично, Луна и Октавия поддерживали минимальный контакт после "Увидеть Звезды" — перекинуться мемами в чате, спросить "смотрибельно или нет" про киношку и так далее. Но Октавия все еще помнит и не забудет, что тогда, бегая по Лос Анджелесу как бешеная собака (pun intended), преследуя ее по фотографиям, первой ее нашла именно гончая. А потом решила поговорить и помочь разобраться в чужих проблемах.

— После "Грехждества" или сама, или по просьбе Столаса (и соответственно, Блитца), Луна находит способ связаться с Октавией, и с помощью Вельзеллы (у той свои мотивы, альтруизма крайне немного) выигрывает ей возможность три-четыре дня в неделю проводить вне поместья, "взяв под крыло" — как начинающего исполнителя (у нее есть голос и она умеет играть на гитаре). Или по личным мотивам, или по просьбе, Луна ее обычно сопровождает — хотя, вряд ли она будет против потаскаться по более-менее приличным клубам.

— Октавия со временем начинает видеть в Луне лучшую подругу (скорее всего, как бы и не единственную), и ролевую модель (а кого еще? Стелла? Андреальфус? Столас?), и Луна это осознает. Насколько это взаимно, и как гончая к этому относится — вопрос уже к ней самой.
Может быть она не видит ничего, кроме проблемы в "малолетке", которая полезла прикрывать ее спину в клубной драке, потому что "ты бы поступила так же". А может быть "горе пернатое" ей неосознанно напоминает младшую сестру, которой у нее не было.

— Насколько опасным станет то, что "горе пернатое" далеко не обо всех проблемах расскажет, а потом они вылезут в неподходящий момент? Покажет время.

Лун, наверное, ты единственная кому я еще могу доверять. И я полезу в любую дыру любого из миров, где ты влипнешь в проблемы, потому что верю, что ты поступишь так же. Я понимаю, что у тебя хватает далеко не самых положительных качеств, но в то же время — именно тебе, почему-то, оказалось дело до потерявшей в своих проблемах совы. Неважно что об этом думаешь ты, на самом деле. Действия говорят больше слов и мыслей. А еще, ты многому меня научила — иногда просто примером. Например, что если наматывать цепь как кастет, стоит одевать перчатки без пальцев, чтобы не разбить костяшки.
Так что, прости, но никуда я от тебя не денусь. Потому что сама... я не справлюсь.

По игре: жанрово — всеядность, от экшона до дозированного употребления стекла. Ввиду того, что канона после "Грехждества" у нас пока нет, можно считать основную игру своего рода AU, в которой Октавия решила сократить депрессивную фазу и начать становление на путь "проблемного подростка".
Мой размер постов где-то в диапазоне 2.5-6к символов, хотелось бы темп в пост в неделю-две (отвечать смогу скорее всего чаще), но понимаю, что бывает всякое. Люблю и уважаю большие буквы в начале предложений, птица-тройка не принципиальна.

Связь: форум/ЛС/ТГ
 

---

Ваш пост

Вид на небольшой городок мог бы быть приятным разнообразием, на фоне Имп-Сити, Пентаграммы или любого другого города Ада — хотя бы потому что в чердачное окно попадали лучи закатного солнца, а в небе проклевывались первые звезды. Вот только, ее мнения никто не спросил, и самостоятельного способа вернуться домой у Октавии не было.
Сев на узковатой — видимо, рассчитанной на ребенка — кровати, она вытащила из рюкзака жестяную банку. Коготь с щелчком продавливает металл и сбросившая маскировку демоница выливает в стакан энергетик. Они, разумеется, не работали — и дело не в ее организме, достаточно прочитать состав — но эффект плацебо никто не отменял. Особенно к вечеру второго дня на Земле, за которые она так и сомкнула глаз. Октавия знала, что может обходиться без сна куда дольше, но это не значило, что это будет приятно или легко. Да и необходимость поддерживать маскировку требовала постоянной концентрации. Со временем такие вещи несложно довести до автоматизма, да саму маскировку сделать качественнее, но для нее это был первый раз в жизни! Без предупреждения и подготовки!
Хотя бы с деньгами и укрытием проблемы не возникло, культисты хоть в чем-то были полезны. Вспомнив о причине своего присутствия в мире живых, Октавия щелкнула клювом.

Тесноватый даже для сбившихся в нем пяти человек подвал, на полу и стенах которого угасают оранжевые сигилы, а в центре неправильного гептагона на алтаре лежит что-то черное. Среди фигур в балахонах пробегает легкий ропот недоумения — застывшая в сигиле призыва фигура очень мало похожа на ту, которую они видели раньше, или о которой слышали от других адептов.

Что вообще-то было неудивительно. Ее отец практически всегда носил что-то соответствующее титулу Принца Эрс Гоэтии. Более или менее. Секундный смешок, когда она представила, что его бы попытались призвать во время той злосчастной поездки в Лу Лу Лэнд, в шортах, футболке и дурацкой шапке-яблоке оборвался сам собой. У нее не было времени на это.
Важнее было то, что перед людьми стояла фигура ростом на полметра ниже ожидаемого, вместо мантии одетая в джинсы с косухой, небольшим рюкзаком и висящим за спиной армированным гитарным чехлом. Очень недовольная (и пребывающая в шоке) фигура.

— В... В! — Октавии не хватает не то воздуха, не то самообладания, чтобы продолжить фразу.
— Принц Столас?... — В мужском голосе читается отчетливое сомнение и неуверенность. Голова фигуры нечеловечески быстро поворачивается, ловя его взгляд своим — пары белых с лиловым "белком" глаз.
— ВЫ ЧТО НАТВОРИЛИ, УРОДЫ?! — В вопле смешивается возмущение, шок, злость, испуг и многое другое.

За десяток секунд до этого, она стояла у остановки, дожидаясь автобуса, у нее через сорок минут репетиция. А потом у нее возникает ощущение, как если бы запястье обхватила петля из нитки, и за нее тянут куда-то вверх. Спустя бесконечно долгие мгновения, она понимает, что это такое. Заклинание призыва. Которое элементарно обрывается осмысленным нежеланием или отсутствием реакции, например, сном. Понимает слишком поздно.
И никто и никогда не доверял смертным последователям заклинания для открытия порталов в Ад.

Смятение и недоумение культистов перерастает в неловкое, хрупкое молчание с обеих сторон. Нарушаемое чуть осипшим, хрипловатым женским голосом:
Кажется, я могу объяснить, что произошло. — Фигура в балахоне потирает виски. — Мы ведь использовали более старую формулу призыва, которая не требует человеческой жертвы как якоря, после его завершения...

Октавия вспоминает, как в прошлый Канун Дня Всех Святых, Столас вернулся домой из портала, весь залитый красной кровью. Почему-то, сейчас ей кажется, что тогда он выглядел не столько разозленным, сколько... обманутым и жалким. В плохом смысле слова — как кто-то, кого хотелось поддержать.

С призывом все оказывается куда понятнее — заклинанию было важно наследование по крови, а не аспекты законов. Октавия была кровно связана с Принцем тридцать шестого Трона Гоэтии. А поскольку оный Принц был официально... не у дел — выбрало ту, кто больше всего соответствовал требованиям. Сказать, что это не льстило ее (весьма придушенным) самолюбию и самоуважению — было бы неверно. Но с каким же удовольствием она бы поменялась местами с одним ледяным павлином. В кои-то веки занялся бы чем-то полезным. Или сбежал, поджав хвост — этого она тоже не могла исключить.
И если уж говорить о занятии полезным...

Женщина поднимает руки к капюшону и откидывает его назад, открывая самое обычное, непримечательное лицо — около сорока с небольшим, немного пухлые щеки, и легкий загар кого-то, кто проводит время под солнцем. И серо-голубые глаза, выглядщие так, как если бы она плакала. Много. Октавия видела такие — в Аду не слишком много счастливых обитателей. Скорее наоборот. И даже несколько месяцев полусвободной жизни могут рассказать куда больше, чем все годы проведенные под защитой поместья и... тех, кого она уже не готова назвать семьей.
— Это не... — Ей хочется сказать, что это не ее дело, и ей просто нужно вернуться обратно. Но вместо этого тяжело вздыхает и прислоняет чехол гитары к осыпающейся стене, чтобы сев на пол опереться на него спиной. — Да ебан... Рассказывай. Сегодня я за принца.

Слова, фотографии, вырезки газет, смотрящие куда угодно, но не на нее и не на рассказчицу культисты. Снова фотографии. Болезненный, как замороженная мышь, комок в горле.

— Я не смогу их их вернуть. — Сейчас она хотя бы может ответить без сомнений. Это что-то далеко за ее пределами... почему-то она знает, что не сил, но умений. И еще очень долго останется за ними. — Честно сказать, я даже не представляю с какой стороны подойти.
В ответ она видит лишь слабое покачивание головой из стороны в сторону, с долгой паузой.
— Никто не сможет. Мы проверили, там не осталось душ.  — Октавия коротко ругается в сторону.

Два или три в неделю, самый младший девять, самый старший шестнадцать, тридцать семь пропавших, и последователи ее отца верят, что нашли девятерых, с учетом переданного от агента в местной полиции. Она пытается не думать о цифрах как о ком-то живом, так проще воспринять сказанное. Вот только фотографии того, что выглядит как человеческие фигуры ставшие деревьями вгрызаются в память. Даже при ее знаниях, она точно может сказать, что это не было быстро и безболезненно.
В одной из искривленных фигур, поросших прутьями осоки, в которой, из-за оставшихся обрывков пижамы и обуви, говорящая с ней женщина узнала свою дочь.

— Точно кто-то "снизу". И вы хотите мести. — Она подтягивает колени и обхватывает их руками, борясь с сотнями мыслей и позывов. Ей нужно сохранять контроль над собой. Иначе культы становятся угрозой. Только, она уже облажалась, показав слабость и сочувствие.
-Остальные... Я не знаю. Я просто хочу чтобы это закончилось! — Октавия видит, что женщина уже на грани срыва. Благо, видит не одна, потому что на ее плече в этот момент лежит чужая рука.
— Давай я закончу.

Через несколько часов, с пачкой налички, ключами от небольшого двухэтажного домика в трех шагах от церкви (Октавия оценила иронию) и несколькими флешками, она устало падает клювом — маскировка уже рассыпается от попыток мозгов закипеть — в кровать на чердаке.
На первом этаже мебели толком и нет — стол, стулья, пара шкафов. Узкая кровать, тумбочка-стол пара стульев и еще один шкаф на чердачном этаже. Главное, что электричество было.
Иначе пересматривать приманки ублюдка было бы слишком неудобно.
Часть ее разума признавала эффективность и изящность решения — вшить заклинание-приманку в "аналог-хоррор" видео, нагрузив территориальной отсечкой и фильтром восприятия по эмоциям, убрав взрослых из уравнения... Это было умно. Если она смогла выделить все компоненты.
Вот только... Часы тикали. Ее время на Земле было довольно ограниченным. Ее будут искать, не потому что она кому-то нужна как Октавия, а потому что кое кто не может допустить, чтобы что-то случилось с наследницей.
Неделя, не больше. И из того, что знали культисты, демон пользовался одним из кристаллов Асмодея — слишком характерный след. Достать кристалл, так или иначе. Вернуться домой. Попытаться сгладить последствия.
Она не строила иллюзий — хотя бы сейчас — что несколько драк в клубах, пусть даже и до крови и сбитый костяшек, сколько-то подготовят ее к тому, что придется убивать кого-то или ставить на грань этого состояния. Но там было ее возвращение. Кристалл Асмодея. Один из тех, что были нормой среди суккуб и инкубов. Но явно не тех, кто бы стал бы убивать детей. Асмодей мог сколько угодно быть плюшкой и угорать по согласию... Но выкинуть подобное было равносильно смертному приговору. Может, в особенности из-за упомянутых качеств "Оззи".

Почти два дня ушли в попытке понять хоть что-то сверх рассказов и слухов. Интернет был... примерно настолько же засран как и в Аду.
Ценная информация. С кавычками. С трудом получилось найти видео с приманками, но... Ничего. Наличие закладки она видела, но не более. Это как видеть закладки в книге, но не понимать шифра на них. Октавия понимает, что толку от нее сейчас нет, и ей нужен какой-то отдых. И продолжает снова выписывать в нотную тетрадь доступные ее пониманию куски использованных чар. Игнорируя бьющиеся в голове вопросы "зачем?" и "что это даст?".
Спустя несколько часов, ручка брошена на страницу, а планшет отодвинут в сторону. Выбравшись через окно на черепицу, она почти падает на спину, раскинув руки и ноги в стороны, бесцельно глядя в звездное небо. Октавию преследует странное ощущение с одной стороны "онемевшей", а с другой "прочищенной" головы. И демоница ловит себя на том, что уже несколько часов чувствует кого-то еще. Где-то на задворках сознания вертится клубок ассоциаций.

Шум статики в радиоприемнике, сладковатый привкус гнилого мяса, щелчки тумблеров, багряно-красное, растворяющееся в черном.

Чтобы о ней спохватились в поместье еще слишком рано. Да и откуда они хотя бы примерно представляют, где искать? Себя она скрыла еще в первые часы. У тех, кого она знает — след совсем другой.  И это точно не "лесной охотник". Ассоциации слишком далеки, а подделать... можно, наверное. Но зачем?...

На крыше резко становится как-то неуютно, и она лезет обратно в окно, чтобы закрыть его за собой и осесть на пол, подтянув к груди колени. Недопитый стакан недалеко, и она тянется за ним, замечая, что пальцы мелко дрожат. С коротким выдохом, голова Октавии опускается на колено. Выбор невелик. Она не справится.

Три точки, три тире, три точки.

Отблеск звезд, когти скользящие по струнам из нержавеющей стали, неуверенность, за которой прячется упорство, белый и черный на стыке которых едва заметна полоска серого.

ОЧЕНЬ ЖДУ DU CHENG (Under the Skin)
Я беру себе Shen Yi
Jin Shi Jia

---

Тут вышел второй сезон и он так талантливо сплясал на китайской цензуре, что тут даже говорить не о чем. Будь ты трижды настроен видеть там только детектив и сюжет, очень сложно не заметить химию. Химичат там не только ГГ, но и всякие выскочки из второстепенных персонажей и антагонистов. И все исключительно с бедным Шень И. который, кажется, кроме своих кистей, холстов и красок ничего иного любить и замечать не умеет. Признания прекрасны и звучат очень завуалированно:
"— Шень И. Ты когда-нибудь думал о том, что твоя интуиция может быть права 99 раз, но даже если она ошибётся лишь однажды... я не смогу этого вынести?"

***
"... — Да. Куда бы ты ни побежал, я тоже полечу туда. Ду Чен, знаешь, почему я остаюсь в отделе Бэйцзяна? Потому что каждый раз, когда я собираюсь вылететь за пределы дозволенного, на земле всегда есть человек, готовый всеми силами вернуть меня обратно. Не мой талант вывел меня за рамки, а внутренний демон, которого я прячу в своём сердце. Если бы не ты, я бы давным-давно уже разбился вдребезги. Знаешь? Мы вдвоём — как циркуль. Я могу рисовать самые большие круги, потому что ты — моя центральная точка. Где бы ты ни был, я буду рядом."

Конечно же, нельзя исключать сюжет и командное взаимодействие персонажей.
Ты приходи, мы поиграем с тобой в расследования, в ловлю преступников и искусство в криминалистике, а в процессе нарисуем вместе звездное небо и обсудим рамки, ограничения и свободный полет.

Если ты видишь себя исключительно в роли Шень И, все равно, заглядывай. Я готов поменяться ролями и взять Ду Чэна. Если ты готов играть не нежную фиалку, а вот того самого Шень И, способного пройти по раскаленным углям, просто не заметив их, потому что перед носом маячит искусство, уж я точно позабочусь вовремя выловить тебя с этих углей.

ASSASSIN'S CREED ORIGINS
— Этот песок обжигает ноги.
— Извлеки из этого выгоду. Бегай быстро.
Bayek of Siwa // Байек из Сивы
Abubakar Salim, origin, art

---

Биография игровая

А теперь пояснения. Да, я настолько упорот, что предлагаю смешать в межфандом два фандома и добавить Орден и Незримых в настоящее время. А почему нет? Байек, если он вам прям заходит, может оказаться реинкарнацией.
Плюс можно взять вообще любого персонажа, вписав его в ряды ассасинов. Да, даже вашего. Да, даже неканона. Допустим, Орден вполне мог заинтересоваться Птичкой Разумовского или воскрешением Кутха. Ассасины — препятствовать. Или наоборот! Можно придумать абсолютно любую биографию.

И да, в древнем Египте при желании тоже можем погонять. У нас немножко...ладно, не немножко! Сломанный канон, поэтому моя Птичка мог даже оказаться вполне знакомым с Байеком через какого-нибудь своего очередного аватара. Или, может, он и был аватаром? Мне, например, очень хочется развить историю Птицы. Предлагаю обсудить уже на месте. Вам полное раздолье в выборе.

---

заявка в пару: нет

---

Если не проходили ассасинов от и до, или знаете только Истоки — вообще не беда. Я вообще летсплей вон смотрел (:
Не стесняемся, пишем свою игру. Древний Египет — такое раздолье! И его встречи в Дуате и на полях Иалу вполне могли быть вовсе не глюком.

---

Ваш пост

Кажется, он сделал правильный выбор.
Улыбка трогает губы, стоит ей закончить спич про "ни копейки не потратила". — Прошу извинить мою вольность, если как-либо задел ваши чувства, Валерия. Я вырос в детдоме, закончил МГУ сам, не вложив в диплом ничего, кроме знаний. Соответственно, хорошо знаю, насколько иногда студент, который, как в том фильме героиня, все сам-сам-сам, хочет иметь хотя бы немного денег побольше. Они ваши. Ну, или отдайте в приют, в детдом, в больницу, в хоспис. Куда угодно. В Питере и в мире полно мест, где помощь людям нужна куда больше, чем мне нужны эти бумажки.

Спокойный голос, мягкий тембр. Не делает ни единого движения, лишь положение ног поменял, развернувшись к ней и отзеркалив слегка позу. Более расслаблен, куда более открыт, но все равно зеркалит.

— Псих? — задумчиво уточняет, вздергивая брови, чего за очками не видно. — Позвольте оспорить данную точку зрения. И да, поздравляю с одобрением. За вас! — приподняв свой стаканчик с кофе, улыбнулся. — По поводу Кирилла. Вы действительно считаете психом человека, который пытается что-то сделать, чтобы улучшить жизни свою и окружающих? Расскажу историю. Берите, остынут же, — чуть улыбнувшись, подначил попробовать. После чего, вздохнув, выудил одну пышку и сам с удовольствием принялся жевать. — Лучше них может быть только пицца, серьезно! — с чувством.

— Так о чем я... Ах, да. История. Когда я выпустился уже, сбили девочку из нашего детдома. У нее остался старший братишка. Девочку сбил насмерть довольно богатый человек, даже не попытавшись ей помочь или как-то компенсировать потерю родственнику. Да, единственному, у парнишки никого больше не было. Детдомовские и так никому не доверяют, а тут и вовсе остался один... — голос слегка дрогнул. Старая травма давала о себе знать.

— Как вы считаете, насколько психом будет рассчитывать на правосудие для такого человека? Его тогда поймали, не скрою. Даже отвели на скамью подсудимых. Только потом он вышел, сев в свою ламбу и укатив развлекаться, пока парнишка остался в полном одиночестве. Ему не помог ни коп, который привел убийцу на суд. Ему не помогла система правосудия. Не помогли взрослые. Просто выкинули, преподав урок, что если у тебя есть деньги, то тебе можно все. Скажите, если бы вас сбила машина, а Кирилл попытался что-либо сделать в подобной ситуации, вы бы тоже назвали его психом?

Полуулыбка.

— И мне нравится, что ты переходишь сразу к делу. Тренировка скоро начнется, поэтому у нас еще максимум минут двадцать. После чего по желанию либо тебя будет ждать такси, либо сама будешь туда лететь на всех парах, — резко меняя тональность разговора и переходя на "ты".

— Нашел также, как находят хороших медиков, художников, айтишников, и любых специалистов. — не рассказывать же ей методы поиска и слежки, часть из которых даже в дарк нете попадает под не слишком этичные методы?

— Ты — потому что вернула деньги, которых хватило бы, чтобы вытащить брата из тюрьмы самостоятельно. Не переживай, Кирилла должны отпустить через, — взглянул на часы, — примерно минут сорок. Ох, уж эти тюремные проволочки... — легкое ворчание. — Это мой залог тебе на подумать. Хочешь ли ты стать просто врачом, остаться работать за копейки и с вечным родительским долгом, который, кстати, увеличивается еще с каждым днем...Они не сказали? — приподнятая бровь. — Вроде как очевидная схема, ей всегда в девяностые пользовались, — хмыкнув. — Могла бы озадачиться.

— В общем, хочешь ли ты жить так. Или иметь возможность стать иным доктором. Который мог бы помочь и тому мальчишке, и еще сотни подобных историй исправить. И, самое главное, помочь себе и своей семье. Думай, а я пока поем, раз не голодная. Пятнадцать минут, Лер, — смешливо фыркнув, потянулся за второй пышкой.

Ну, а что. Если она не хочет, такая подозрительная, то сам все съест. А то дома точно ругать будут за нездоровые калории. А он ведь все зовет Олега переехать, в этой квартире даже не потренируешься особо! Даже присмотрел пару помещений уже, где можно было бы поддерживать форму.

THE WIZARDING WORLD OF HARRY POTTER
Alone we come and alone we go
And who am I to know what I feel
Draco Malfoy // Драко Малфой
tom felton; danny griffin; tom blyth

---

Наследник. С самых юных лет он успел усвоить одну вещь – он особенный. Потому что волшебник. Потому что в жилах его течет чистая кровь. И потому что он – Малфой. Влияние. Сила. Могущество. Первенство. Победа. Все эти слова – синонимы к его фамилии, к его судьбе, к его личности. Драко Малфой. Само его имя звучит как шепот холодного ветра, как блеск серебра в полумраке, как обещание власти и неотвратимости. Он — воплощение Слизерина: острый ум, гордость, граничащая с высокомерием, амбициозность и проницательность.

В детстве Драко общался исключительно с детьми чистокровных волшебников. Единственный человек, кто на самом деле любил его больше собственной жизни — это его мама. Нарцисса по-настоящему оберегала единственного и любимого сына, помогала ему во всем и порой, если вдруг Драко делал что-то не так, именно Нарцисса спасала его от гнева отца.

Драко придерживается единственной позиции — я лучший, я всегда прав. И все будет так, как я хочу.

Каждое движение Драко продумано, каждое слово — весомо. Он двигается с уверенностью хищника, выслеживающего добычу, но при этом юноша сохраняет утончённость и знание этикета истинной аристократии. Его голос, низкий и бархатистый, может быть как ледяным, так и обволакивающим, в зависимости от цели. В этом холодном совершенстве заключалась его притягательность.

Разумеется, как и любой другой ребенок в магическом Лондоне, он знал историю про мальчика, который выжил. И, возможно, где-то в глубине души он надеялся когда-нибудь встретиться со знаменитым Гарри Поттером и, может быть, им даже удастся поладить? Жаль только, что эти надежды так и остались надеждами, ведь в тот самый день, когда столь долгожданная встреча со знаменитостью вдруг состоялась в магазинчике одежды в Косом переулке, что-то пошло не так. Наладить контакт не удалось из-за слишком разных взглядов. И позже, уже по дороге в Хогвартс, предложение о дружбе было отвергнуто Поттером. С тех пор Малфой нашел для себя главного заклятого врага.

Драко довольно сложный человек с тяжелым характером. Он самовлюбленный и высокомерный. Из-за своего происхождения, богатства и социального статуса считает себя выше других. Презирает грязнокровок и любых других предателей крови. Он нуждается в восхищении со стороны сверстников и во всеобщем признании.
И все же, с возрастом, Драко меняется. Он становится старше, его взгляды на жизнь и на окружение меняется. Он понимает, что не все можно получить лишь благодаря громкому имени и деньгами отца.

---

да

---

Драко и Пэнси знают друг друга с самого детства. Как минимум по той причине, что отцы у этих двоих занимались одной деятельностью, поддерживая Темного Лорда во всех его начинаниях. Что Малфои, что Паркинсоны – это два древнейших рода чистокровных волшебников. И, само собой разумеющееся, на многих светских мероприятиях ребята также коротали время вместе.

Пэнси Паркинсон всегда была влюблена в Драко Малфоя. Это была та самая, всепоглощающая, юношеская любовь, которая заставляет сердце биться чаще при одном лишь его появлении, которая наполняет мысли и мечты. Для Пэнси Драко был воплощением всего, что она считала идеальным: его происхождение, его уверенность, его острый ум, даже его высокомерие – все это казалось ей притягательным и завораживающим. Она видела в нем будущего лидера, сильного и непоколебимого, и хотела быть рядом с ним.

И да, можете кидать в меня камни/тапки/круциатусы, что хотите кидайте в меня, но я хочу видеть развитие отношения этих двух. Как из какой-то непривлекательной прилипалы Драко вдруг сумел разглядеть в своей сокурснице нечто большее. Смог принять ее. Не зря же они в шестой книге ехали вместе в поезде, Драко лежал на ее коленях, а Пэнс перебирала прядки его светлых волос.

В общем, я открыта к любым предложениям, открыта к переговорам, открыта на любые игры. И даже с внешностью я готова обсуждать еще варианты, несмотря на то, что Фелтон владеет моим сердечком уже столько много лет.

немного про Пэнс

---

Ваш пост

[indent] Холод, исходящий от стен подземелья, пронизывающий до самых костей, отрезвлял, выгоняя из организма излишек градусов. Тишина, изредка нарушаемая лишь отдаленными звуками капающих с потолка капель воды, не действовала на нервы, а наоборот успокаивала. Пэнси продолжала сидеть на полу, обхватив ноги руками, прижимая их ближе к груди, а на колени она опустила подбородок. Эмоции словно по щелчку пальцев утихли сами собой, гнев ушел, оставляя после себя огромную дыру в душе и безграничное раздолье для размышлений. Слизеринка без каких-либо проблем сумела нацепить на лицо маску спокойствия и безразличия, но кто бы только знал, каких усилий стоит девушке теперь удержать образ.

[indent] Никогда не смей позорить меня!

[indent] В голове Паркинсон слышит суровый голос отца. Эти слова преследуют Пэнси уже долгие пятнадцать лет, они давят, заставляют себя ненавидеть из-за того, что она просто не может достичь тех идеалов, которых требует глава семейства. Всегда быть лучшей во всем. Не сметь говорить ничего лишнего. Быть достойной своей фамилии. Делать только то, что говорят. Ты – единственная наследница, аристократка, член древнего магического рода, чистокровная волшебница. Следуй правилам. Не будь дурой. Не будь собой.

[indent] И что в итоге сейчас сделала Паркинсон? В очередной раз ударила лицом прямо в грязь. Позволила эмоциям взять верх. Под влиянием алкоголя набросилась на Теодора как какая-то злая подзаборная собака. Но он это заслужил. Нечего было делать вид, будто ему интересно проводить с ней время и отвечать на ее заигрывания. Пэнси всего лишь искала тепла. Искала понимания. Искала того, с кем можно было вести себя естественно, не думать о правилах и запретах. С кем можно было бы поговорить, кому было бы интересно ее выслушать. И кто не стал бы отмахиваться от нее, появись рядом кто-то более интересный и более привлекательный, чем она. Но слизеринка ошиблась в очередной раз. По приказу Драко Нотт в одну секунду изменился в своем поведении. Ему важнее выслужиться перед своим другом и будущим капитаном команды по квиддичу, чем….

[indent] А в прочем, ради чего Теодору менять дружбу с Малфоем на общение с Паркинсон?

[indent] Губ девушки касается глумливая усмешка, когда она наконец-то принимает свое фиаско. А еще студентка зеленого факультета невольно вздрагивает, когда слышит звук открывающегося портрета. Она явно не ожидала, что кто-то из студентов помимо нее решится покинуть гостиную после отбоя. И изначально слизеринка уже подумала про Теодора, но взгляд ее встретился с тем, кого в ее ситуации видеть хотелось бы в последнюю очередь.

[indent] — Я в состоянии позаботиться о себе и своей репутации самостоятельно. – Совершенно бесцветно отвечает она на упрек Драко Малфоя, глядя куда-то сквозь него. – Так что можешь не беспокоиться, своими истериками я не наврежу факультету. Я не настолько глупая. – В последнем слове волшебница специально растягивает каждую гласную букву, как будто бы пытаясь распробовать это слово на вкус. Оно было неприятным. Оставляло после себя тошнотворную горечь. А еще — понимание, что именно глупой девчонкой Паркинсон ассоциируется у многих своих сокурсников. И сейчас Пэнси язвит. Кусается. Хочет показать все свои колючки, пропитанные самым настоящим ядом. И в итоге сама же натыкается на собственные шипы, когда с уст Малфоя срывается извинение. Волшебница фокусирует свой взгляд на лице блондина, смотрит на него снизу вверх, как смотрела всегда, прищуривается и с недоверием ищет подвоха в словах, в намерениях и спустя долгое минутное молчание она лишь недовольно фыркает. – Мне не нужны его извинения. – Как и твои. Так хотелось добавить эту фразу, но слизеринка сдержалась, промолчала. — Пусть лучше скажет мне спасибо, что этот бокал не полетел ему в голову. – Хоть это был бы слишком примитивный способ мести. Пэнси была куда изобретательнее. Можно было приготовить какое-нибудь зелье, вызывающее сыпь или безобразные гнойные  волдыри по всему телу, тем более что студентка зеленого факультета была хороша в зельеварении. Но делать она этого, конечно же, не будет. Одно дело – вредить раздражающим выскочкам гриффиндорцам, другое – использовать магию во зло своим же, поступок, недостойный слизеринца.

[indent] Предложение пройтись было вполне кстати. Паркинсон надоели подземелья, а возвращаться на вечеринку ей все еще не хотелось. Но больше не хотелось видеть лицо охотника. Пэнси без помощи сокурсника неохотно поднимается на ноги. Ей нужно несколько секунд, чтобы сориентироваться в пространстве.

[indent] Один. Два. Три.

[indent] Неловко заправив выбившиеся черные пряди волос за ухо дрожащими пальцами, слизеринка отталкивается от стены и делает пару шагов вперед, обходя Драко стороной.

[indent] – Издеваешься. – Волшебница не спрашивает. Она констатирует факт. Как минимум по той причине, что ей еще ни разу в жизни не приходилось получать в свой адрес искренние комплементы от Малфоя. Обычно между ними происходил лишь обмен любезностями, которые предусмотрены правилами высшего общества чистокровной интеллигенции. – Так куда именно тебе хотелось бы пройтись, чтобы мы не получили выговор от профессоров за то, что прогуливаемся после отбоя? Не думаю, что в таком случае значки старосты или благосклонность профессора Амбридж уберегут нас от наказания.