Июль 1559 г., замок де ла Силензо, Альтамира, Кастилия
— Беатрис.

Он давно, наверное, с самого утра, заметил, что юная Морено была чем-то обеспокоена. Он знал её сколько - всего полгода? - но уже успел достаточно запомнить её привычки и поведение. А значит что-то случилось. Что-то, из-за чего баронесса обязательно навестит его, когда он будет один в своём кабинете. Потому что Беатрис слишком умна и амбициозна - она не станет делиться этим со всеми. Нет, сперва узнает лишь тот, кто уже полгода старательно зарабатывал доверие своего сосуда и сейчас со вздохом крутит на пальце темную прядь своей бороды.

Ей хватит и второго раза.

— Беатрис.

Наконец взгляд её глаз, иногда напоминавших два кусочка лазурита, сфокусировался на Гийоме, а губы легонько сжались в полоску.

— Я вас слушаю, капитан.

- Всё в порядке? - он улыбнулся, будто показывая, что вопрос скорее с невинной подколкой, нежели с чем-то большим и серьёзным.

— Конечно, капитан.

Обычно в уголках её глаз на мгновение загорались весёлые искорки, а губы чуть искривлялись в едва заметной улыбке. Но не сейчас. "Значит точно жди визита..." - подумал Гийом.

Так оно и случилось чуть позже, когда солнце постепенно двигалось в сторону горизонта, готовясь уступить своё место луне.

Он изучал бумаги, очередные рапорта, когда в дверь сперва постучали, а потом, не дожидаясь ответа, спешно открыли.

— Капитан... Гийом, - вошедшая в кабинет Беатрис быстро поправилась, наткнувшись на нарочито хмурый и строгий взгляд Лефевра.

Все эти полгода он старательно приучал её говорить на "ты" в тех случаях, когда они находились наедине - хотя бы из уважения к той магической связи, что была между ними. И всё равно у упрямой баронессы то и дело проскакивал излишний, на его взгляд, официоз.

Он ожидал каких-либо слов, но вместо этого она лишь протянула ему листок бумаги - письмо, чуть примятое, будто весь день пролежавшее в кармане.

Бросил взгляд полный нескрываемого любопытства на свою подопечную, Гийом покорно забрал листок и внимательно прочитал.

— Кап... Гийом? - видимо он слишком долго изучал содержимое, потому что терпение юной Беатрис довольно быстро иссякло и она даже посмела перегнуться через стол, будто пытаясь получше вглядеться в глаза, устремленные на ряд букв, старательно выведенных темными чернилами.

Пальцы будто сами устремились к бороде, начав задумчиво крутить прядь - одна из его дурных и поистине бессмертных привычек.

— Присядь, - наконец сказал он, отложив письмо в сторону и подняв глаза на девушку. - Рассказывай, Беатрис.

Она получила письмо ещё утром, но всё не могла найти подходящего момента - разрываясь между мыслью пойти непосредственно к главе корпуса или всё же к своему капитану. Победил всё же второй вариант, к тщательно скрываемому удовлетворению того самого капитана.

— Есения не написала бы просто так - дело серьёзно.

Конечно она хотела отправиться в путь - чем раньше, тем лучше. Конечно ей было тяжело сидеть на месте, ничего не предпринимая. И конечно эта Альмера, видимо, была ей весьма близкой подругой.

Потому что личные связи зачастую были сильнее простого долга службы.

— Тарнэлир? Это достаточно далеко отсюда. Нам потребуется разрешение главы Корпуса, - задумчиво протянул Гийом.

Всё же он был тем ещё подлецом - не сорваться в дорогу, когда юная, красивая девушка смотрит на тебя так, будто готова просверлить насквозь? Увы, должность и чувство ответственности убило в нём того романтика из прошлого.

Если только чуть-чуть.

— Зайди чуть позже, я поговорю с ним - похоже дело серьёзно и требуется вмешательства Корпуса.

Он не скажет ей, но он уже знает об этом. Проблема оказалась настолько серьёзной, что привлекла внимание его начальства, давшего задание лично Гийому провести разведку, прежде чем поступит официальная реакция.

Но он не скажет ей об этом. Потому что тогда он не увидит той благодарной улыбки, которой она одарит его, когда узнает, что их поездку одобрили. А он таки успел полюбить эту улыбку за эти полгода. Но никому об этом не признается.

Июль, 1559 г., горы Тарнэлир, Риарио, Кастилия

Они отправились вдвоём - для разведки этого вполне было достаточно. Одетые в простые дорожные наряды, без знакомой униформы, они старались не привлекать особого внимания.

Путь был неблизкий. Чтобы сэкономить время они сплавились речным транспортом от Альтамеры до самого Мансанареса - города, откуда им и предстояло ждать помощи Корпуса в случае непредвиденных проблем.

Но об этом Гийом старался не думать раньше времени. Тем более, что воодушевленная поездкой Беатрис, хоть и скрывавшая никуда не девшуюся тревогу, ожила и снова стала чаще улыбаться. Совместные путешествия всегда укрепляли связи - это был ещё один плюс сложившейся ситуации.

— Я знаю Есению много лет, ещё с самой Академии - она бы не просила помощи просто так, - сказала девушка в один из дней, когда они плыли на пароме по бурному течению реки.

— Тогда нам стоит первым же делом направиться к ней, когда доберемся до предгорий.

— Да. В её доме всегда можно найти приют.

Она уже знала, что Корпус тоже заинтересовался происходящим в тех краях.

Когда они добрались до предгорий был ещё июль - плодородные земли встретили их теплом и пышущими жизнью полями.

— Красивые края, - хмыкнув заметил Гийом, покачиваясь в седле.

А про себя подумал: "И сколько опасности в себе хранит?". Это им и предстояло выяснить.

Беатрис спешила к подруге, но Гийом настоял и ночь они провели в одном из трактиров - лошадям, как и им самим, стоило отдохнуть и восстановить силы. Иначе не будет толк, иначе будет только хуже.

— Мы приедем к ним утром, - сказал он. - Нет смысла так гнать лошадей.

Юная Морено для приличия поворчала, словно в неё вселился рыжий Вольпе, но довольно быстро согласилась и понуро кивнула - промедление для неё, типично для молодой и горячей крови, было схоже с бездействием. А бородатый капитан в такие моменты подозрительно напоминал самых строгих наставников из стен Академии.

Надо ли удивляться, что ночь она провела в тщетных попытках уснуть? Лишь немного сна ей удалось урвать у тревоги и беспокойства - к снисходительному взгляду Лефевра и едва слышимому вздоху сочувствия.

Июль, 1559 г., усадьба маркиза Альмера, горы Тарнэлир, Риарио, Кастилия

Есения Альмера, дочь маркиза, оказалась жгучей брюнеткой с большими карими глазами и темной, обласканой солнцем, кожей. Простой, но подходящий для её сословия, наряд подчёркивал тонкую фигуру.

Увидев Беатрис она тотчас заключила её в объятия и с пылом расцеловала румяные щёки.

— Милая Беатрис, благодарю, что приехала к нам, - почти сразу она начала утирать рукавом проступившие слёзы.

Отец и мать встретили их более спокойно, но с уважением и достоинством - особенно узнав кто они и откуда.

Маркиз, в чьих волосах уже вовсю присутствовала седина, почти сразу подал знак слугам и на столе среди прочих скромных, но вкусных яств, появилось местное вино.

Присаживаясь за накрытый стол Гийом не мог не отметить отсутствие того самого брата, про которого писала Есения. Как и мрачную, хмурую атмосферу, царившую в здешних стенах.

Какое-то время он молча ел, прислушиваясь к разговору девушек, давно не видевших друг друга.

— Как давно появились эти еретики? - спросил он наконец, делая глоток терпкого вина.

— На них обратили внимание не сразу, но, говорят, они появились ещё с весны, - ответил глава семейства, взгляд его карьих глаз был серьёзен и суров. - А потом... потом к лету всё стало серьёзно.

Гийом помолчал немного, подбирая подходящие слова для следующего вопроса - вероятно неприятного и болезненного для семьи.

— Я слышал, что ваш сын, Хорхе, тоже попал под их влияние?

По изменившемуся на мгновение лицу было видно, что маркизу было неприятно признавать слабость собственной крови и наследника рода. Но усилием воли он совладал с собой и уже отмеченное возрастом лицо разгладилось.

— Он изменился, - всё, что сказал маркиз и этого было достаточно.

— Мы мало что знаем, - вклинилась в разговор Есения, переводя внимание капитана на себя. - Вам стоит навестить барона фон Гизингера - это он владеет землями, на которых появились еретики.

Очевидно, что маркиз Альмера был лишь вассалом загадочного барона про которого магам мало что смогли рассказать - кроме того, что он владел рудными шахтами в горах и был весьма охоч до всяких драгоценностей.

— Если кто что и знает - то это барон Николас. В его интересах расправиться с еретиками поскорей, если только он сам... - добавил маркиз, но не досказанные им слова поняли все.

Они не остались у них в гостях надолго -  после недолгих обсуждений решили сразу отправиться к барону.

— Что ты думаешь, Гийом? - спросила в какой-то момент Беатрис, когда они следовали верхом на лошадях по дороге к замку фон Гизингера.

Капитан какое-то время не отвечал, держа паузу и размышляя, но вскоре повернулся и улыбнулся девушке.

— Я думаю, что здесь отличное вино. А ещё слишком рано делать выводы.

Беатрис лишь покачала головой и чуть ускорила лошадь.

— Какое ещё вино... - донёс ветер её ворчание.

"Будешь много ворчать - станешь рыжей как Вольпе..." - с ехидцей подумал Гийом, но не стал говорить это вслух и тоже ускорил коня.

Июль, 1559 г., замок барона Николаса фон Гизингера, Горы Тарнэлир, Риарио, Кастилия

День уступал своё место вечеру, теплые лучи солнца постепенно исчезали за горизонтом гор. Но в дороге им ночевать не придётся - миновав последний поворот они увидели, что близки.

Посреди долины, открывшейся им, зажатой между холодных скал, виднелся каменный замок. Темный, мрачный, он поневоле заставлял путников задумываться о том, каким был его хозяин, пока они продвигались по единственной дороге к его воротам.

На какое-то время несколько расслабившаяся Беатрис, убедившаяся в сохранности подруги, снова напряглась, пристально вглядываясь в каменные стены.

Двор встретил горящими огнями на стенах, освещавшими округу... и полным отсутствием какой-либо загадочности, о которой они только недавно слышали. Вполне обычный сарай, ничем не примечательные, но добротные конюшни.

И простые лица обитателей этого замка, на которых отчётливо было видно легкое любопытство, смешанное с напряженностью от появления нежданных гостей. Почти сразу к путникам вышел хмурый мужчина, на чьём лице уже лежал отпечаток прожитых лет.

— Кто вы и с какой целью явились, уважаемый дон, сиятельная донна? - произнёс он, пристально вглядываясь в лица гостей и особенно в лицо капитана.

— Мы из мажеского Корпуса, к вашему барону с официальным визитом. Донну зовут Беатрис, а меня - Гийом. Дело важное и нам нужно встретиться с ним.

Пока мужчины разговаривали Беатрис аккуратно и незаметно попыталась влезть в мысли обитателей замка, чтобы прочитать мысли. Любой темный замысел должен был тотчас быть пойман ею даже с её слабым даром... но всё, что она пока могла уловить - лишь то самое любопытство, что и без того было написано на их лицах.

Кроме одного человека, чьи мысли были её недоступны. "Талисман..." - подумала Беатрис, когда щупальца её ментального проникновения наткнулись на защиту и остановились. Ей показалось, что мужчина слегка наморщил лоб, будто почувствовав её попытку. Но замечания не последовало.

— Хозяина нет дома, но он должен скоро вернуться. Спускайтесь с лошадей и обождите здесь.

Из тени конюшни возник конюх, видимо услышав разговор и услужливо предложил забрать лошадей.

— Мысли у обитателей чисты, но у этого слуги есть талисман, - шепнула Беатрис капитану, когда их ноги снова коснулись земли.

— Барон может быть магом... или тоже иметь талисман - будь внимательна, - тихо произнес он в ответ.

Что-то подсказывало ему, что загадочного владельца не столь загадочного замка не придется долго ждать. Зато возможно эти серые стены и станут им приютом на темную ночь.

Среди всех умений и навыков, что вдалбливают мудрые наставники в каждого непутевого кадета, оказавшегося в стенах Академии - терпение и выдержка являются самыми недооцененными. Особенно если кровь будущего мага несколько испорчена "голубизной" её происхождения.

И если Гийом был запятнан абсолютной простотой своей родословной, лишившей его всякого предубеждения, завышенных ожиданий и прочих прелестей дворянства, то глядя на тщательно скрываемую, но всё же заметную напряженность в уголках губ Беатрис...

Барону фон Гизингеру было чем впечатлить.

Он явился эффектно, подчёркивая свой статус хозяина этих земель. Гийом сразу заметил по движениям, что правит лошадью он так, будто не раз проливал кровь на ней. А стало быть вкус железа и соли ему знаком прекрасно - не изнеженный вельможа, правящий слугами из стен замка.

И он определенно не был рад их видеть. Настолько, что голод был важнее приличий и дальнейший разговор в приказном тоне было решено продолжить в столовой.

Гийом не был против - он знал, что любую ситуацию можно повернуть в свою пользу, если их ещё не утыкали стрелами. Беатрис, судя по застывшей в напряжении фигуре, была иного мнения.

- Предоставь разговоры мне, сама аккуратно проверяй мысли, - шепнул он, поравнявшись с ней.

Её придется отточить свою выдержку и терпение, если она хочет добиться успеха. Но никто не говорил, что он не может ей помочь.

- К сожалению, у нас есть причина вас беспокоить, уважаемый дон, - сказал капитан уже в столовой, когда обозначил хозяину замка их полные регалии после окончания трапезы. -  До столицы дошли слухи о весьма необычной ереси, что устроила себе приют в ваших  землях.

Морено за всё время едва притронулась к еде, лишь буравя взглядом то Николаса, то Гийома, кратко рассказавшего о сути их миссии.

- Мы были бы рады получить вашу помощь, дон фон Гизингер, - наконец произнесла она, нарушив своё молчание. - В ваших интересах помочь нам разобраться с этой сектой.

Она не переставала буравить взглядом лицо барона, её два ярких изумруда следили за его движениями и мимикой.

Гийом, повернув лицо в сторону, недовольно поморщился - резкость в её голосе была столь же явной, сколь и их присутствие за столом. Но что сделано, то уже сделано и оставалось лишь этим воспользоваться.

- Донна Морено права - мы намного быстрее исчезнем с ваших глаз обратно в столицу, если вы сможете нам помочь обезопасить ваши земли. Никто ведь не любит непрошенных гостей. Даже если у них все регалии и полномочия.

Он знал, что у них могут быть проблемы - если внешняя грубость фон Гизингера вполне соответствовала внутренней. Но опыт тесного общения с разными людьми подсказывал ему, что этот случай не был столь запущенным.

В конце концов, их не утыкали стрелами ещё на пороге и даже вино здесь весьма... неплохое.