МОНСЕРРАТ ЛУКРЕЦИЯ КОНСУЭЛА МЕДИНА 

Adelaide Kane

ДАТА РОЖДЕНИЯ, ВОЗРАСТ: 07.10.1544 г., 18 лет
РАСА: человек
МАГИЯ: -
РОД ЗАНЯТИЙ: фрейлина инфанты Кастилии
МЕСТО РОЖДЕНИЯ: Альтамира, Кастилия

РОДСТВЕННЫЕ СВЯЗИ:
Мать:Маргарита Медина (урожд. Сен-Совер), мертва.
Отец: Диего Медина, герцог де ла Серда, 45 лет.
Сестра: Эвелис Медина, 23 года
Брат: Рикардо де Медина, 19 лет.
Сестра: Камилла Медина,13 лет.
Единокровный брат: Макдара Медина, 24 года.
Единокровная сестра: Нихасса Медина, 16 лет.
Единокровная сестра: Гвенллиан Медина, 8 лет.
Единокровный брат: Мэйлир Медина, 8 лет.

ИСТОРИЯ ПЕРСОНАЖА:

ИЗ ЗАЯВКИ
Монсеррат обладает исключительной памятью, с завидной лёгкостью обращается с фактами, датами, числами – в их сухом и логичном мире ей гораздо комфортнее, чем в мире людей. Она мыслит не на два, а на десять шагов вперёд. В последний раз она проигрывала кому-то в шахматы в свои девять лет. В тринадцать нарисовала чертёж махолёта. В семнадцать – прибыв на летние каникулы в Калабру нашла в расчётах бюджета герцогства де ла Серда «ошибку», благодаря которой золото текло прямиком в гостеприимный карман кастеляна.
Монсеррат с трудом принимает правила игры в женственность и нарочитую слабость, тешащую мужское эго, но не принимает правила игры в женскую глупость и несостоятельность. Она редко демонстрирует свои настоящие эмоции и слабости, но искусно использует чужие. За образом милой и нежной любознательной девицы скрывается холодная расчётливая манипуляторша, что делит мир на своих и чужих, плохо признавая полутона. Быть может, Монсеррат не хочет на самом деле плести сеть интриг, подмечать и запоминать; быть может, она не хочет манипулировать «чужими», не хочет становиться жестокой, не хочет культивировать в себе бессердечность; быть может, и это всё – лишь ещё одна маска поверх первой, которую вынудила надеть близость к королевскому двору.
В глазах отца Монсеррат ещё дитя; она же чувствует в себе готовность идти по головам, если придётся. Вчера – гениальный ребёнок, ставящий взрослых в тупик своими вопросами; сегодня – юная леди, стремящаяся к знаниям с тем же упорством, с которым некоторые стремятся к удачному замужеству; завтра – молодая женщина, точно знающая, что жизнь десятка стоит меньше жизней сотни.
Без масок Монсеррат имеет резкий, неуживчивый характер и манеру высказывать своё нелестное мнение буквально обо всём вокруг. Одному только Господу известно, сколько трудов стоило родителям научить её хотя бы иногда держать язык за зубами. Ради всеобщего блага!

[indent] Монсеррат – ещё одна Медина, одна из многочисленных отпрысков герцога де ла Серда, который не брезговал оставлять своё семя не только в супружеской постели, но и на стороне. Как итог, под одной крышей оказалась куча детей, как законнорожденных, так и признанных бастардов. И, надо сказать, сосуществовали они вполне мирно. Большая заслуга в этом принадлежала супруге герцога. У Маргариты Медина было очень большое сердце, в котором хватало места не только собственным детям, но и чужим, хотя таковыми она их и не считала. К бастардам своего мужа, Маргарита относилось как к родным, не разделяя никого на свой и чужой. Она была клеем, что обволакивает теплом и заботой, не давая разбиться семейному счастью о монолитную стену недопонимания, упрёков и обид. Неудивительно, что смерть матери, глупая и нелепая, стала потрясением не только для Монсеррат, а и для всей семьи. Но рядом оставался отец, который стал и папой, и мамой, и наставником, и лучшей подружкой.
[indent] Монсеррат уже с детства отличалась незаурядным интеллектом. Ее феноменальная память, острота ума, способность оперировать фактами с поразительной точностью, логическое мышление, просчитывающее на десять шагов вперед – всё это могло бы позволить ей блистать, родись она мальчиком. С её мозгами она могла бы выигрывать войны или стать отличным дипломатом, но Монсеррат родилась женщиной, а значит, просто не имела право на быструю головокружительную карьеру.  Не имея между ног того самого инструмента, который с какого-то перепугу играет не последнюю роль в будущих перспективах, женщинам подниматься по этой лестнице приходится другими методами. Конечно, можно было бы выйти замуж, рожать детей и довольствоваться ролью примерной жены, матери и хозяйки, но Монсеррат не уверена, что в мире существует мужчина, ради которого она поступилась бы своими амбициями. Она не хочет быть довеском к мужу, его приложением. У неё куда более грандиозные планы – рано или поздно с её именем будут считаться.
[indent] Фрейлина инфанты – это почётно, это весомо, это авторитетно. Для Монсеррат это одна из ступенек к признанию, игра, в которой ей хочется быть кукловодом, а не марионеткой. При дворе можно взлететь высоко, лишь бы не запутаться в чужих сетях, коих здесь хватает. Для этого приходится скрывать холодный и расчётливый ум, держать в узде свой резкий характер, прямолинейность и бескомпромиссность, постоянно практиковаться в искусстве манипуляций, прятаться за разными масками: то милой и наивной глупышки, то кокетливой и соблазнительной девицы.
[indent] Единственный союзник Монсеррат, кроме семьи, конечно же, это знания, которые она жадно впитывает из окружающего мира, книг, рассказов, разговоров, обмолвок, сплетен. Как желудку нужна еда, так её голове нужна подпитка в виде новой информации, нового умения. Знания – это сила, и когда-нибудь Монсеррат это докажет.

ПРОБНЫЙ ПОСТ:
[indent] Ох, не доведёт до добра Сиянку её язык! Ох, не доведёт… Поумерить бы гордыню, вспомнить бы про кротость и покорность, смолчать лишний раз, стерпеть обиду, чтоб не гневить без надобности свекровь. Но в присутствии старухи в молодую княгиню словно картавый бес вселялся. Он залезал в живот, егозил там, корежился да выплёвывал наружу слова поганые. И ведала ведь Сияна, что слова драгоценны, они — серебро, а молчание — золото; промолчать – сохранить, не растратить себя. И не раз следовала она мудрости этой – и с отцом, и с братом, а после и с мужем. И молчанием своим добивалась большего, чем словом звучным. Только вот под пронзительным взглядом Горены не могла совладать с собой. На каждый упрёк отвечала колкостью, на незаслуженное нарекание – дерзостью.
[indent] И не миновать бы шумной перебранки промеж двух княгинь, если б не Чеслав. Не дал он разгореться искре раздора ярким пламенем, погасил тот огонь своим вмешательством. Да и княжич единочадый свою лепту внёс – раскапризничался, стал базланить, требуя внимания. Сияна выдохнула – она уже раз десять успела пожалеть о словах своих неосторожных.
[indent] — Отчего ж не пройтись да не посмотреть. Сделайте милость, подождите, — княгиня подхватила на руки сына и уже в дверях, обернувшись, добавила: — Сейчас выйду.
[indent] Прежде чем выйти во двор, Сияна поправила повойник, тщательно спрятав под ним свои длинные косы. Замужним женщинам в Дубровицах не дозволялось показываться на людях с непокрытой головой. Считалось великим позором, если даже малая прядь выскользнет из-под платка или кокошника. Блажь и нелепица! Но устои и традиции в княжестве глубоко проросли корнями в людские умы, и даже княгине никак их не нарушить.
[indent] — Доводилось мне там бывать, где-то с год назад. Как-раз после именин Бронислава князь охоту затеял да настоял, чтоб и я поехала, — вопрос Чеслава вызвал непрошенные воспоминания. Сияна тогда минуты считала, когда в хоромы княжеские вернётся. Поохотится то мужи знатные толком и не смогли – всё больше за столом сидели. Уже через день от хмеля не спасали ни распахнутые окна, ни отворённые двери. А сама женщина всё больше дни проводила у того самого ручья, о котором Чеслав упомянул.
[indent] — Хороша, — Сияна оценивающим взглядом посмотрела на кобылу, которую вывел мальчонка, а затем без всякого опасения ласково погладила её по шее.
[indent] Лошадь редкой для этой местности игреневой масти радовала глаз – светло-рыжая с длинной белой гривой и хвостом такого же окраса. Дивной красоты создание.
[indent] — Ну что, Тёмка, сам то сможешь оседлать без помощи взрослых? – усмехнулась княгиня.
[indent] — А то как же, — важно выпятив грудь вперёд, заверил мальчишка и бросился в конюшню за седлом да чепраком.
[indent] — Что ж Вы, Чеслав Даниярович, так долго в Стародуб не заглядывали? – тихим голосом поинтересовалась Сияна, не столько из любопытства, сколько чтоб развеять оглушающую неловким молчанием тишину. – Хоть бы весточку какую когда передали, что живы-здоровы. Аль совсем не вспоминали? – всё-таки осмелилась спросить, чувствуя, как щёки против воли заливаются румянцем.
[indent] Не раз, лежа на перине, под звучный храп Мстислава представляла она эту встречу: что скажет и что сделает. Вспоминала ту дорогу четырёхлетней давности из Березья в Дубровицы, всё гадала, что  было бы, выйди она тогда замуж за другого брата. И каждый раз, засыпая, просила богов снять с неё бремя прошлого и отнять эту память.
[indent] А вот уж и Тёмка управился. «Расторопный паренёк», — отметила про себя княгиня да и сунула тихонько пару медяков в его мозолистую ладошку. Мальчишка, довольно улыбнувшись, поклонился и помог Сияне сесть в седло.
[indent] — Догоняйте, — крикнула она и, выбивая из земли лёгкую пыль, припустила лошадь быстрой рысцой в сторону ворот, пока Чеслав мешкал, стоя рядом со своим конём.
[indent] Остановилась Сияна только у небольшой дубравы, на которую любила смотреть с городской стены на заходе солнца. Бывало, что засиживалась тут в освежающей прохладой тени деревьев на берегу зеркального пруда с крохотными островками, покрытыми яркой зеленью. Спешилась княгиня сама. Провела рукой по шелковистой гриве кобылы да прошептала ей на ухо несколько ласковых слов, после чего привязала под большой веткой, чтоб не сильно изнывала лошадь от августовского зноя.
[indent] — Прогуляемся до Старого Дуба? – предложила подъехавшему Чеславу. Дубов здесь хватало, а Старым называли три рядом растущих, причудливо сплетённых в один. Поговаривали, что сама Лада соединила их вместе, чтоб не расставались они на веки вечные.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО:
Есть ли вам 18 лет? |  да
Если да, то нужен ли вам доступ в раздел NC18+? |  пока, вроде, не нужен, а там посмотрим