ЛУСЕНА МОНТЕВЕРДЕ
Баронесса Монтеверде

Alexandra Dowling

Я голубая трава, что поёт
Ночью и днем,
Что крушит железо
И сталь.

ДАТА РОЖДЕНИЯ, ВОЗРАСТ:16.04.1532, 30
РАСА: человек
МАГИЯ: маг-менталист
РОД ЗАНЯТИЙ: маг-менталист на службе у герцогини Виктории Риарио
МЕСТО РОЖДЕНИЯ: город Альтамира, Кастилия

РОДСТВЕННЫЕ СВЯЗИ:
Мэрино Монтеверде — отец, считается пропавшим без вести или погибшим в пучинах океана, когда Лусене было 20 лет(1552 год);
Изабелла Монтеверде — мать, лишила себя жизни, когда Лусене было 17 лет(1549 год);

ИСТОРИЯ ПЕРСОНАЖА:
Старшей дочери купца Монтеверде досталась не худшая жизнь.
Она родилась в столице Кастилии, у отца был небольшой дом с садом, неподалёку от побережья океана, некоторое приданое от её матери, чьи родители тоже были мелкими торговцами.
Отец имел во владении собственный маленький корабль — «Жемчужная лилия».

Собственно, родители и поженились, чтобы извлечь из этого брака новые торговые перспективы и иметь возможность отправлять свои товары морем.

Магический дар Лусены проверили ещё во младенчестве. Обнаружив его, старшие родственники и отец были удивлены и рады, они тут же начали искать дополнительное покровительство для оплаты будущего обучения одарённого ребёнка.
Благо, герцог Риарио выделял деньги на поддержку подобных детей, чьим семьям не хватало собственных средств.

Лусена помнит ласковые руки матери, её колыбельные, помнит её звонкий смех и букеты цветов, которые Изабелла расставляла по всему дому.

Однако, любой семье нужен наследник. Первые роды у донны Монтеверде без того прошли тяжело, она чуть не отдала богу душу.

Лусене было пять, когда должен был родиться её младший брат. Но он родился мёртвым. Тогда она мало соображала, но много чувствовала, точно зная что кроется за тенями, залегшими под покрасневшими глазами матери.

В следующий раз ей было семь и новорождённый мальчик прожил ровно полгода, а затем его навеки забрала к себе болезнь. Тогда Лусена первый раз ощущала сладковатый запах увядающих цветов по всему дому и те, сухие и поникшие, стояли в своих вазах, ещё несколько месяцев, нетронутыми.

«Почему Бог забирает их у меня?»
Мать не спрашивала вслух, но Лусена знала этот вопрос, читала в её болезненном, нездорово горящем взгляде.

В следующий раз ей было одиннадцать и мальчик не прожил недели после рождения.
Тогда, стоя на кладбище над маленьким деревянным гробом, утопающим в цветах, Лусена взяла мать за руку и услышала всю её боль и горечь, услышала одну непрерывную ноту воющего отчаяния. И почувствовала, как её ладонь отпускают.

«Они рождены не магами? Поэтому, небеса забирают их у меня? Так ведь?»

— Ты правда думаешь, что я выжила, лишь из-за магии, мама?

«Я не говорила этого вслух».
Она не говорила этого вслух.
Дар Лусены манифестирует.

Покидать стены отчего дома и отправляться в Академию не так грустно, как могло бы быть. Слышать мысли других людей вовсе не так радостно, как можно было себе представить.

Училась Лусена хорошо, она почему-то считала себя должной, не только родителям, но и братьям, с которыми не удалось побегать в саду и сплести цветочный венок.

Разлука и редкие встречи во время возвращения домой на каникулы странно повлияли на их семейные отношения. Лусена видела напряжение между родителями — время шло и отец всё так же хотел хоть одного сына. Мать же стала холодной и далёкой.

Уже четыре года училась Лусена в Академии, когда семья вызвала её на праздник, по случаю первого дня рождения Маттео, появившегося на свет, когда ей было четырнадцать. Малыш уверенно топал за матерью, державшей его крохотную ручку и Лусене показалось, что Изабелла оттаяла.
Улыбка на её лице, наконец, стала совпадать с радостью внутри.
Первый год жизни Маттео Изабелла кружила над ним, как коршун, боясь и на миг отпустить.
Следующие два года Лусена возвращалась в настоящую семью — отец стал мягче, к ним на праздники приходили все родственники и свежие цветы опять наполнили все комнаты.

Ей было семнадцать, когда из дома вызвали по поводу сильной болезни брата. Его пожирала лихорадка и мать у постели казалась такой же обессиленной и сухой, такой постаревшей.

«У тебя же дар! Тебя там чему-то учили! Ты целитель!»

— Меньшей частью.

«Будь ты проклята. Будьте все вы прокляты».

На десятую ночь своей болезни, Маттео умер на руках Лусены. Всё, что она могла — показывать ему цветные картинки из сказок и уверять в том, что он уходит в волшебную страну.
На следующее утро мать перерезала вены в саду и её кровь смешалась с росой на лепестках пионов.

После всего этого, отец начал буквально пропадать в море, пока не пропал совсем — но тогда Лусене было уже двадцать и она уже начала служить на благо герцогства Риарио.

Пять лет назад, Лусена была приставлена к герцогине Виктории Риарио, для защиты от магических угроз.

ПРОБНЫЙ ПОСТ:
В дверном проеме известного салона, где всегда было людно, весело и шумно появился силуэт. Силуэт этот был, не то чтобы хрупок(его никак нельзя было охарактеризовать хрупким), но довольно тонок.
Однако же не изящно тонок, а тонок как-то иначе.
Как бывает тонок молодой дуб, совсем молодой, которому предстоит ещё вырасти в большое сильное дерево. В тонкости этой — было что-то неправильное. Будто сам Создатель фигурой этой кричал: "Я не хотел создавать это существо таким!".
Похоже, что сие место прямо сейчас собирался посетить некий молодой человек, так как костюм на нем был явно мужской и никак иначе.
На казавшееся сейчас желтоватым, сокрытое тенью лицо, из-под черного высокого цилиндра падала волнистая прядь русых волос. Большие глаза были расставлены немного широко, что производило впечатление какого-то, будто бы, дефекта. Нос мог показаться длиннее, чем был на самом деле, однако видна его, близкая к идеальной, прямота. Что же было не так в этом образе? Быть может, эти резковатые черты лица.
В случае если бы лик этого человека нарисован был художником — наверное матер делал широкие и размашистые, резкие взмахи своей кистью.
Вечерний гость наконец переступил порог и, вышедшая ему навстречу полноватая леди, всплеснув руками, похоже озвучила причину неприемлемости данного образа:
— Мадам Санд, как я рада вас видеть, моя дорогая!
Весь шарм, делавший незначительными мелкие недостатки мужской красоты сразу же рушился. Будь этот человек мужчиной — его неброская, даже чуточку при первом взгляде способная оттолкнуть внешность, способна была даже очаровать.
Женщину же — почти сразу безвозвратно превращала в обезьяну во фраке.
Но похоже эту даму такое мелочи совсем не интересовали.
— Я заглянула всего на секунду... — Низким голосом, с хрипотцой довольно громко, точно хотела возвестить всем о своем прибытии, ответила дама, одетая как джентельмен и небрежным жестом достав сигару, прикурила, с блаженством втягивая горький дым в легкие, прибавила чуть сбавив тон: — Вы слышите?
Санд повернула голову в сторону, откуда слышалась музыка и, парой порывистых шагов, кинулась в ту строну.
Остановившись перед закрытыми дверьми, она замерла, медленно клонясь головой к плечу, которым опиралась на дверь и не замечая, как цилиндр чуть съехал.
Резкие и некрасивые черты лица будто бы разгладились, пальцы державшие сигару, то и дело слегка подрагивали. Но она не замечала, плотно смежив веки и оставаясь абсолютно неподвижной. Всё её существо обратилось в слух, ей казалось, что даже сердце стучит, попадая в ноты.
Мелодия оборвалась. Наваждение схлынуло и ощутив в ногах непонятную дрожь, женщина посмотрела на только что прикуренную сигару в своих пальцах, с изумлением заметив, что та - дотлевает, уже практически обжигая кожу.
Дотлевает. Пока играла мелодия.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО:
Есть ли вам 18 лет? |  да
Если да, то нужен ли вам доступ в раздел NC18+? |  да