Людовик фон Гессен
Крон-принц Айзена

Richard Madden

ДАТА РОЖДЕНИЯ, ВОЗРАСТ: 25 лет
РАСА: человек
МАГИЯ: нет
РОД ЗАНЯТИЙ: Крон-принц Айзена
МЕСТО РОЖДЕНИЯ: Фрайбург, Айзен

РОДСТВЕННЫЕ СВЯЗИ:
Бьорн фон Гессен, кайзер — дед, мертв (1939)
Мария фон Гессен, вдовствующая кайзерин — бабушка
Уго Фрайбурский (Каспар фон Гессен), архиепископ Фрайбургский — дядя
Агнесса фон Гессен (в девичестве — Бербок, из дома Рейхенбахов), августа — мать, мертва (1939)
Агата фон Гессен (Арвен из Хрустальных залов), августа — мачеха
Лоран фон Гессен, принц Айзена— сводный младший брат
Маргарита Йонссон (в девичестве фон Гессен), герцогиня Рейхенбаха, принцесса — сводная сестра
Беатриса фон Гессен, принцесса — сводная сестра

ИСТОРИЯ ПЕРСОНАЖА:Холодный ветер царапал каменные стены замка Гессенов, просачиваясь сквозь узкие витражи и неся с собой запах надвигающейся зимы. Под тяжелыми сапогами Людовика не скрипели половицы — за годы придворных интриг он научился ступать бесшумно, словно призрак. Медальон с портретом матери, которую он едва помнил, холодил пальцы, пока наследный принц задумчиво всматривался в горизонт, где серое небо сливалось с заснеженными пиками.

Эхо детских воспоминаний было размыто, словно следы на речном песке после прилива. Агнессу Бербок, сестру герцога Рейхенбаха, забрала смерть, когда мальчику не исполнилось и года. Шепотки слуг, угасающие при его приближении, рисовали картину зловещего колдовства — молодая августа угасла после возвращения мужа из Эльвендора, словно свеча под порывом ледяного ветра. А привезенная оттуда эльфийка заняла её место быстрее, чем высохли чернила на похоронных бумагах.

В глазах Людовика, синих, как замерзшие северные фьорды, редко отражались истинные чувства. Они наблюдали за миром сквозь маску холодной учтивости, за которой клубилась буря, подобная тем, что терзают побережье Айзена в сезон штормов. Его белые пальцы скользили по древним фолиантам так же уверенно, как по рукояти шпаги — принц изучал военное искусство с той же тщательностью, с какой лисица запоминает каждый кустарник в своем лесу.

В шестнадцать лет, словно брошенный в холодную воду, он впервые увидел истинное лицо войны. Восстание северных кланов алыми пятнами расцвело на белом снегу, и вместе с отцом Людовик наблюдал, как кайзерская гвардия топит мятеж в крови. Глаза его дяди, герцога Рейхенбаха, светились тогда подобно болотным огням — мрачно и опасно, даже когда он преклонял колено перед их общим повелителем.

Брак его был сплетен из нитей политической необходимости, как паутина, связывающая Айзен с Кастилией. Дочь Хосе Сандавала стала ему женой, но скончалась при родах вместе с ребенком. Поговаривают, что их смерть очередная  жертва на большой шахматной доске властителей.

Дни его проходили в тесных залах совета, где воздух пропитан интригами плотнее, чем дымом от горящих свечей. Кайзер Эйнар доверял своему первенцу, но тень магически одаренного Лорана, второго сына от эльфийки, словно туман ползла между отцом и наследником.

Герцог Рейхенбах же, подобно хищной птице, кружил над Людовиком, роняя слова, острые как шипы отравленной розы, о праве на трон и недостойности его отца. И с каждым днем эти слова вгрызались глубже.

Зима 1562 года пришла внезапно, как удар в спину. Исчезновение Лорана из замка Мортимеров пустило трещины по хрупкому льду мира. И теперь наследный принц стоял на этом льду, чувствуя, как он прогибается под ногами.

Ночами, когда все свечи давно погашены, Людовик перебирал в уме своих союзников и врагов, словно четки. Он видел приближающиеся тени некромантов с севера яснее многих, и знал, что скоро придется сделать выбор — между верностью отцу, зовом крови по материнской линии и долгом перед королевством, которое однажды станет его.

А пока, в прохладных коридорах замка, наследный принц ступал тихо, словно пытаясь не разбудить дремлющие в его крови амбиции. Медальон с портретом матери мягко покачивался на груди, как маятник, отсчитывающий время до решающего часа.

ПРОБНЫЙ ПОСТ:

Пробный пост

Пыль танцевала в лучах закатного солнца, оседая на потрескавшихся каменных плитах рыночной площади Вериграда. Торговцы сворачивали свои пестрые навесы, сонно перекликаясь друг с другом на разных наречиях. Медные монеты звенели, ударяясь о дно холщовых кошелей, запах пряностей и переспелых фруктов смешивался с дымом очагов и горьковатым ароматом восковых свечей.

Тощий мальчишка лет одиннадцати, с взъерошенными рыжими волосами, застыл на краю фонтана, обветренные руки дрожали от напряжения. Потертая жилетка с чужого плеча, заплатанные штаны, да босые ноги. Рот мальчишки был плотно сжат, а вокруг собирался полукруг зевак — не тех, кто спешил домой с корзинами, полными снеди, а бродяг, подмастерьев и приключенцев, завершивших заказы.

— Сейчас, сейчас... — прошептал он, и его пальцы начали медленно разжиматься.
Сначала казалось, что в его ладонях ничего нет. Потом на грязной коже проступил синеватый свет, робкий, как первая звезда. Свет пульсировал, будто дышал. Мальчишка задержал дыхание, капелька пота скатилась по виску, оставляя чистую дорожку на пыльном лице. Гонец должен всё увидеть до конца.

Синий огонек вдруг взвился, распадаясь на десятки крошечных искр. Они закружились над его ладонями, словно светлячки в брачном танце, выстраиваясь в узоры — то собираясь в крошечное подобие дракона, расправляющего крылья, то рассыпаясь дождем, чтобы собраться вновь в образе древа с ветвистой кроной.

Кто-то из толпы ахнул. Старый торговец специями нахмурился, машинально чертя в воздухе охранный знак. Тучная женщина в переднике пекаря зашептала молитву Святой Агнесс. Мальчишка не замечал никого, его лицо, освещенное синим сиянием, казалось отчужденным, почти неземным.

Внезапно на площадь вышли трое стражников в кожаных доспехах с вытисненным гербом города. Один из них указал на мальчишку тяжелой дубинкой.

— Эй, малец! Указом городского совета колдовство на торговых площадях...

Мальчишка вздрогнул, его концентрация нарушилась. Искры вспыхнули ярче, сплелись в огненный шар, который метнулся вверх, словно испуганная птица, и с шипением растворился в воздухе, оставив после себя запах грозы и жженого сахара.

— Я не колдун, господин стражник! — звонко выкрикнул мальчишка, пряча руки за спину. — Это просто фокус! Фокус с квасцами и маслом!

Но никто не поверил бы в это объяснение. В его глазах еще плясали синие отблески, а кончики пальцев чуть светились, выдавая тайну, хранимую от всех, кроме старой бабки, у которой он снимал чердак за монету в неделю.

Стражник двинулся вперед. Мальчишка, юркий как ласка, скользнул между зрителями и нырнул в узкий проход между лавками. Что-то звякнуло и покатилось по мостовой — круглый медный амулет с выгравированной руной, который он носил на шее. Но никто не успел его поднять. Амулет, вместе с посланием, вспыхнул и рассыпался синими искрами, похожими на те, что танцевали в ладонях мальчишки мгновение назад.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО:
Есть ли вам 18 лет? |  да
Если да, то нужен ли вам доступ в раздел NC18+? |  да